«Автомата нет, Лёля умирает, а сил нет» - мысли вскачь неслись в голове мужчины – «Вот бы проткнуть эту мерзость насквозь».
Витор сжимал кулаки в бессильной злости, пока в один момент не осознал, что его правая рука ощущает не пустоту, а сжимает гладкую и холодную поверхность. Быстрый взгляд на руку – длинный, черный, острый металлический штырь. Мужчине было некогда думать от куда он взялся, пока тварь стоит не шевелясь, он сделал резкий бросок вперед, нацеливая острие в мягкое, не защищенное панцирем брюшко твари.
Муравей дернулся вперед, еще сильнее насаживаясь на штырь так, что он пронзил тело насквозь. Витор отпустил свое оружие, падая на спину, откинутый взмахом передних конечной твари.
Мужчина подумал, что вот он конец, но тварь лишь задрав голову к чернильно-черному небу, издала стрекочущий звук, короткими прыжками бросилась в сторону поля, но через тройку движений завалилась на бок и больше не шевелилась.
Витор, совсем не осознавая, что находится в бездне подполз к телу Лёли. Девушка была еще жива, но на животе была огромная рваная рана, из которой толчками сочилась кровь.
Наверно, от адреналина битвы, от ауры бездны у мужчины помутилось в голове. Он явственно вспомнил, что когда-то, в прошлой жизни он был врачом. Хирургом. И вот перед ним на операционном столе, лежит очередной его пациент. Находясь, словно в трансе, у Витора в руках появились ножницы, которыми он разрезал одежду на девушке. Тампон, игла, нить.
Да, сложно, много крови потерянно, но возможно. И мужчина привычными, отточенными за многие годы врачебной практики принялся за дело.
Вдруг ресницы девушки дрогнули.
- Что ты делаешь? Где мы – прошептала они хриплым голосом
- Рану шью – буркнул в ответ мужчина – Молчи
- Мы в бездне? – еще более тихо и хрипло спросила девушка
Витор ничего не ответил, пытаясь сосредоточиться на ране, но кровь продолжала сочиться
- Ты знаешь, что эти муравьи ядовиты, и ты мне не поможешь – Лёля из последних сил приподняла свою руку и положила, на окровавленные пальцы мужчины, останавливая его
- Нет, не знал – обреченно вздохнул он понимая, что все напрасно и инструменты, находившиеся в его руках растворись в воздухе. Только в этот момент мужчина осознал, что он не в привычной операционной.
- Кажется я могла осветить тебе путь – девушка попыталась улыбнуться, но закашлялась и из уголка губ потекла струйка черной крови.
- Да, Лёля-огонек. Да.
Летуны
- Ми! Давай! Щит, Щит!!
- Витор, на ту сторону, он не должен уйти, иначе научники с нас шкуру сдерут – кричал молодой мужчина выпуская из своих рук маленькие огненные сгустки, направляя их в сторону огромного черного жука.
- Крылья!! Твою мать, у него крылья – Ми закричала тоненьким голоском, словно это был первый раз, когда она вышла с группой по заданию ученых и первый раз увидела тварь из бездны, хотя их тройка уже несколько месяцев вместе.
Мужчина, сам уже увидел, как из-под блестящего, словно в разводах нефти, панциря, начали показываться маленькие прозрачные крылышки.
- В бездну, быстро – он резко обернулся и увидел Витора, который не торопился перемещаться на другую сторону мира – Делай там, что хочешь, но если он нырнет и ты его упустишь…
- Да понял я, понял – нехотя ответил Витор своему командиру и шагнул.
Хотя слово шагнул было не самым подходящим, скорее – перевернулся. Витору казалось, что перемещение на ту сторону можно сравнить с тем, словно стоишь боком на бревнышке, перекинутым через высокое ущелье. И в какой-то миг не получается удержать равновесие и падаешь назад, каким-то чудом оказываясь на внутренней части бревна. И мир видишь не вверх ногами, а как обычно, вот только он уже другой.
- И крыло …. - Витор не успел услышать до конца, что ему хотел сказать командир, оказавшись в бездне, но и так было понятно, что если кроме запрошенного панциря принести крыло начальство будет в восторге. Летучие твари редко встречаются и изучить их будет интересно для всего научного сообщества.
В бездне было тихо. Со стороны людей не доносилось ни звука битвы, других тварей было не видно. Витор позволил себе расслабиться и опустился на черный, липкий мох. Он уже привык к этой стороне мира, и она не пугала его, как в первые дни, даже дышать здесь стало легче, Хотя, когда он в самый первый раз нырнул в этот мир, атмосфера казалось такой душной, липкой. Такой чужой, что мгновенно вынырнув в свой мир, Витор долгое время опорожнял содержимое желудка, прямо на пол своей комнаты, а после так и лежал скрючившись, не в силах разогнуться и боялся вдохнуть полной грудью.