3 января 1798 года из Парижа выехал гражданин, фамилия которого по паспорту была Габриэль Эдвард Леру д’Эландер. Хотя он был в зеленых очках и парике, в нем легко можно узнать генерала Миранду. Согласно паспорту он родился в городе Каэн департамент Кальвадос, ему сорок лет, однако сам он выглядит на добрых семь лет старше. Почтенный купец Леру д'Эландер прибыл к Кале, где несколько дней спустя при помощи одного старого якобинца благополучно миновал портовую стражу и погрузился на датский корабль, взявший курс на Англию, куда он прибыл на следующий день — 12 января.
Шесть лет прошло с тех пор, как Миранда проделал этот путь в обратную сторону. Сколько воды утекло, вернее, сколько пролито крови врагов и друзей за эти годы! Какие великие события потрясли и удивили весь мир! И он, Миранда, сын канарского лавочника, был участником и свидетелем этих грандиозных свершений. Об этом знают в Каракасе и Мехико, в Буэнос — Айресе и Лиме. Революция перешагнула океан, и ее тень уже бродит по саваннам и пампасам его далекой родины… Она его ждет, она его зовет…
НЕУТОМИМЫЙ КОНСПИРАТОР
В Англии Миранду встречают как желанного гостя. Все ему оказывают знаки внимания — от работников таможни в Довере до самого премьер — министра Питта. Ведь теперь приехал в Англию не безвестный испанский полковник, а знаменитый генерал французской революционной армии, жертва террора, друг многих примечательных личностей, от действий которых зависит будущее Франции, а значит, и всей Европы, ибо революция превратила эту страну в самую сильную державу на континенте.
Сдержанный и хитрый Питт, которому тотчас сообщили о прибытии каракасца в Англию, готов немедленно принять его. Англия продолжает воевать с союзницей Франции Испанией. В прошлом году англичане захватили богатый и важный в стратегическом отношении остров Тринидад, отделенный от Венесуэлы только узкой полоской воды. Тринидад — идеальная база для действий против испанцев в Южной Америке. Остров кишмя кишит конспираторами, бежавшими из Венесуэлы. Губернатор острова Пиктон объявил порты Тринидада свободными для торговли с испанскими колониями. Он сочиняет манифест на испанском языке, в котором призывает жителей колоний бороться против испанского владычества. Пиктон сообщает в Лондон, что в испанских колониях нарастает брожение, что венесуэльцы готовы восстать и что если их вооружить, то они одержат победу.
Но разве такое дело может обойтись без участия полномочного представителя городов и провинций Южной Америки — без Миранды, в руках которого сосредоточены все нити заговора, охватившего испанские владения? Кроме того, заполучить Миранду в Лондоне во время войны с Испанией — это равнозначно целой армии. Имя Миранды вызывает в Мадриде суеверный страх. Испанское правительство шлет чуть ли не каждый месяц указания своим вице — королям в колониях ловить агентов «ужасного и опаснейшего» каракасца. Можно вообразить, какое смятение вызовет в Мадриде известие о прибытии Миранды в Лондон…
Имеются и другие причины, побуждающие Питта немедленно встретиться с Мирандой. Английскому премьер-министру не терпится узнать из первоисточника, что происходит сейчас во Франции, что из себя представляют новые хозяева этой страны, в особенности этот генерал Буонапарте, возомнивший себя новым Цезарем.
Миранда, внимательно следивший за политикой английского правительства, понимал, что больше всего оно страшилось распространения революции французского образца. Поэтому, когда он встретился на следующий день после своего прибытия в Лондон с Питтом, то постарался заверить английского премьер-министра в том, что будущая форма правления освободившихся от испанского владычества колоний будет походить на английскую, то есть будет конституционной монархией. Стремясь заставить Питта оказать немедленную поддержку движению за независимость, Миранда указывал ему, что в противном случае это сделают французы, и тогда идеи французской революции, которых так боялся и которые так ненавидел Питт, завладеют всем Американским континентом.