Отрываюсь от него, пытаясь отдышаться.
- Адам, если мы продолжим в том же духе, то я взорвусь, к чертям собачим. Мои гормоны бушуют, а тело требует тебя каждую секунду.
Лицо парня расплывается в нахальной, самодовольной улыбке. Он облизывает губы, сверкая своими серебристыми глазами, когда тянется своим шаловливыми руками к ширинке на моих джинсах.
- Нет, Адам, даже не думай! – убираю его ладони и быстро застегиваю пуговицу, которую он уже успел расстегнуть обратно. - Тут повсюду окна и в любой момент может зайти учитель.
Губы парня обиженно надуваются, становясь еще пухлее, и он опускает голову, разочарованно вздохнув. А потом, резко поднимает ее, лицо сияет. Знаете, как в старых мультфильмах, когда у героя возникает какая-то безумная мысль, у него над головой загорается лампочка? Так вот именно так сейчас и выглядит Адам Эшби.
- У меня тут появилась кое-какая идея, - соблазнительно протягивает он, даря мне самую обворожительную улыбку. Я тут же таю от нее, превращаясь в лужицу, пока он предлагает. - Ты не против, пропустить пару уроков?
- Всегда мечтала прогулять занятия со своим парнем, - заявляю я, сама от себя не ожидая такого.
Потом придумаю какую-нибудь отговорку для мамы, а сейчас я хочу провести время с ним. Нет, не просто хочу. Мне это определенно нужно.
Не говоря больше ни слова, Адам выводит меня из здания школы к парковке, к своей машине, а затем отвозит на наш уединенный пляж.
Глава 44. Адам.
Она беременна.
Я буду отцом.
Сначала я дико испугался, не понимая как, черт возьми, такое могло произойти. Как мы допустили это. Почему она не уследила за приемом лекарств. Почему я, в конце концов, лишний раз не уточнил у нее, нужны ли нам презервативы. Эгоистично обвинять во всем одну Стефани. К тому же я – парень, я должен отвечать за это. И в один лишь крохотный миг я захотел вернуться в прошлое и все исправить. Но потом представил ее, мою девочку, с нашим сыном или дочерью на руках. И картина, появившаяся перед моими глазами, была самым безупречным видом, которые мне когда-либо приходилось наблюдать.
Конечно, я думал, что когда-нибудь мы со Стеф заведем ребенка. И честно говоря, сейчас безумно рад, что это случится в скором времени. Теперь моя девочка точно больше никуда от меня не денется. Я ее заклеймил. Вложил в нее частичку себя. И через несколько месяцев, эта частичка будет бегать по нашему дому, который мне теперь предстоит купить, и улыбаться. У ребенка будет улыбка мамы. По-другому просто не может быть.
Я всегда был готов на все для Стефани, а сейчас готов вдвойне. И я точно знаю, что мне сейчас нужно сделать.
Паркуюсь у особняка Палмеров и подхожу к парадной двери. На пороге меня встречает милая молодая девушка. Смущенно осматривает меня, краснеет. Смотрит на меня своими огромными карими глазами и осторожно спрашивает:
- Я могу вам чем-то помочь?
- Да. Мне нужно поговорить с Риком, - отвечаю я, заглядывая за ее спину в открытую дверь. – Он дома?
- Да, конечно, - девушка отодвигается от прохода, впуская меня внутрь. - Мистер Палмер сейчас в гостиной. Вы можете пройти туда.
Он проводит меня в огромную комнату, выполненную в светлых тонах. С белым широким обеденным столом и такого цвета стульями. С большим кожаным диваном молочного цвета, стоящим напротив настоящего каменного камина. В каждом углу комнаты находятся гигантские вазы с декоративными зелеными растениями. На стене над камином - картина с изображенными на ней двумя женщинами. Миссис Палмер и ее младшая сестра - Роза.
По совету Стефани я все-таки порылся в интернете в поисках информации о Розе Грей. Я узнал, что она умерла от передозировки таблетками в возрасте двадцати семи лет. Это мало что мне дало, но когда в одной из статей я вычитал, что ее нашел четырнадцатилетний Рик, а некоторые даже предполагали, что именно он помог отправиться девушке на тот свет, у меня в голове вдруг что-то щелкнуло. Я увидел картину полностью, а не только ее части и тогда, до меня дошла суть всех тех записок.
Но потом встал вопрос, что же мне теперь делать со всей этой информацией?
Я знаю, что Рик дерьмовый человек. Что он причинил нам множество боли. Но то, что я узнал, то, что понял…
Господи, это не так-то просто переварить. И я не могу раскрыть это перед кем-либо. Мне даже шантажировать его этим противно. Но если это единственный выход из сложившейся ситуации, то мне придется это сделать. Но я - не он. И как бы мне хотелось втоптать его в грязь лицом, я должен попытаться пойти другим путем. Эта информация слишком личная, несущая в себе боль и страдания маленького мальчика, разрушение личности. Я не могу так поступить, даже с Риком.