- Так, так, так, кто это к нам пожаловал? – спрашивает Палмер, увидев меня. – Неужели сам Адам Эшби собственной персоной? – парень цокает, вставая с дивана. Прислоняется к его спинке, скрещивая руки на груди, и качает головой - Ах да, я видел твои новые фотографии с моей девушкой. Неужели ты ничему не научился Эшби?
Фотографии?
Какие еще, черт возьми, опять фотографии?
Ладно, с этим разберемся позже, а пока…
- Зачем ты это делаешь, Рик? – спрашиваю. Руки потряхивает от напряжения, и я прячу их в карманы толстовки, чтобы парень не заметил этого. – В смысле, ты ведь не любишь ее. Ты вообще никого не любишь, Палмер. Так зачем тебе Стефани?
Рик выпрямляется, обходит диван и хватает свой мобильник с журнального столика.
- С чего ты взял, что я не люблю Стефани? – он усмехается, покручивая телефон в руках. Наклоняет голову и молча смотрит на меня несколько секунд, что-то обдумывая. – Я люблю ее.
- Кого ты пытаешься в этом убедить, когда сам не веришь в это? – спрашиваю я, подходя ближе.
- Я люблю ее. Может не как свою девушку, но как друга, - он резко замолкает, проводит свободной рукой по своим светлым волосам. – Хотя знаешь, это не твое дело, Эшби. Я предупреждал вас. И вы сделали свой выбор. Так что, кажется, пора звонить Хантеру Грину.
Парень набирает номер, подносит телефон к уху и, ехидно улыбаясь мне, ожидает ответа.
- Мистер Грин, приветствую вас, - говорит он в трубку, ухмыляясь, глядя на меня. - На счет нашего с вами договора…
Я сокращаю расстояние между нами, отрываю его руку с телефоном от уха и очень тихо говорю, чтобы только он один смог меня услышать:
- Она беременна.
Рик замирает. Поднимает на меня свои шокированные карие глаза. Смотрит в мои, пытаясь разглядеть ложь, но ничего не обнаружив, потирает переносицу, покачивая головой.
- Палмер, ты здесь? – слышится из его телефона грубый голос отца Стефани.
- Да, да, - говорит Рик, поднося трубку обратно к уху, при этом, не отрывая своих глаз от меня. - Я здесь, извините, я просто задумался. Наш договор аннулируется. Я больше не хочу быть с вашей дочерью, - отрезает он, закатывая глаза. - Да, всего хорошего, мистер Грин. До свидания.
Парень запускает свой телефон в противоположную стену, он разбивается с громким треском. В комнату вбегает девушка, которая провожала меня к Рику. Осматривает нас взволнованными глазами.
- Все хорошо, Мария, - говорит он. – У нас все хорошо, можешь идти.
Как только девушка уходит, Рик обращает не меня свой взбешенный взгляд, хватает меня за толстовку и орет прямо в лицо:
- Что ты только что сказал? Она беременна? Да как вы, черт возьми, такое допустили, Эшби?
Я отрываю его руки от себя, поправляя свою одежду. Смотрю ему в глаза, когда цежу сквозь сжатые зубы:
- Это не твое дело, Рик. Стефани моя. Она стала моей с нашей первой встречи. И ты ничего больше не сможешь сделать, чтобы разлучить нас.
Парень снова подходит ко мне вплотную, касаясь своим носом моего.
- Ты так в этом уверен? - спрашивает он, понижая голос.
- Господи, как же ты надоел мне, Палмер, - озвучиваю я свои мысли. Делаю от него шаг назад, упираюсь ладонями в спинку дивана и молчу несколько секунд, прикрыв глаза. – Я не хотел этого делать, Рик, но ты не оставляешь мне выбора, - тихо говорю, поворачиваясь к нему лицом. Он хмурит брови, с недоумением глядя на меня. – Я знаю о тебе кое-что такое, что может испортить твою жизнь, узнай об этом не те люди. Поверь мне, Палмер, я не хочу обнародовать эту информацию, но если ты не оставишь нас со Стефани в покое, мне придется это сделать.
Рик громко и наигранно смеется, хватаясь за живот, как будто то, что я могу что-то знать о нем, это полнейший абсурд.
- Ты ничего не знаешь обо мне, Эшби, - говорит он, все так же посмеиваясь. Он указывает на меня пальцем, прищуриваясь. – А вот я о тебе знаю достаточно. И мне уже начинает казаться, что я зря только что аннулировал договор с мистером Грином. Я бы мог воспитывать твоего ребенка, как своего, пока ты будешь гнить в тюрьме.