- Я не знаю, что сказать, Стеф, - вздыхаю я.
- Я тоже не знаю. Я не понимаю, что происходит между нами. В один момент мы целуемся, а в другой посылаем друг друга.
Я хихикаю.
- Это уж точно.
Мы молчим, пытаясь переварить все то, что произошло между нами сегодня.
- Адам?
- Мм?
- Я готова расстаться с Риком, если ты хочешь быть со мной, - говорит девушка, нервно теребя подол платья.
Я наклоняюсь к ней и нежно беруее за подбородок, поворачивая его к моему лицу, заставляя посмотреть мне в глаза.
- Да. Я думаю, что я хочу этого, - отвечаю я.
- Хорошо, - она медленно кивает и заметно расслабляется.
- Хорошо.
- Только мне нужно немноговремени, чтобы это сделать, - добавляет она.
Я тихонько разочарованно рычу иуточняю, сквозь стиснутые челюсти:
- Сколько тебе нужно времени?
- Дай мне две недели.
Она умоляюще смотрит на меня, своими невинными глазками и я готов согласиться на что угодно.
Ну, почти на что угодно.
- Неделя. Я дам тебе неделю, Стефани. А потом ты будешь только моя, - я прижимаю ее к себе, обвиваясь руками вокруг ее талии, и целую в уголок ее прелестных губ.
- Ладно, неделя, - она улыбается,утыкаясь мне в шею, и дарит влажный поцелуй над пульсирующей веной, которыйпосылает новую волну мурашек по всему моему телу.
- Ах, да, Стеф, один вопрос, - я ухмыляюсь. - Ты, правда,представляла меня, когда играла с собой?
- Иди ты, Адам Эшби, - она закатывает глаза, толкая меня локтем в бок, а затем прикрывает ладонями покрасневшее лицо.
Чертовски приятно осознавать, что именно так она и делала.
- О, я пойду. Только не сегодня, - говорю я, повторяя свои слова, сказанные в начале года. - Когда ты будешь готова, я растерзаю тебя так, что ты забудешь свое имя и единственное, что ты будешь помнить, это как прекрасно ощущается мой член внутри тебя.
Глава 23. Адам.
Я совершил глупость.
Когда, в первый учебный день, после выходных в честь дня Благодарения, я увидел, как Рикцелует Стефани после нашего взаимно признания, я вышел из себя. Это был совершенно невинный целомудренный поцелуй, но даже он чуть не взорвал мне мозг. Что же будет, если он решит засунуть свой язык ей в рот?
Я никогда раньше не ревновал от слова совсем. Никогда. Я даже не знал, что могу это испытывать, но когда кто-то прикасается к одуванчику - моей девушке - я превращаюсь в безумное чудовище. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не наброситься на Рика прямо там и не выбить из него все дерьмо. Но я должен уважать решения Стефани. Если она сказала, что ей нужна неделя, значит, так оно и должно быть. Но единственная проблема в том, что я редко иду на компромиссы. И если я не могу испортить его лицо, то я придумаю что-то другое. Что я, собственно, и сделал и теперь чертовски жалею об этом.
Я приехал домой, и когда разбил кучу посуды, сорвал со стены картину, которая, кстати, мне никогда не нравилась, и швырнул ее в стену и чуть не разбил свой ноутбук, я пришел к выводу, что мои вещи здесь не при чем. Виноват только один человек.
Рик Палмер.
Я оделся, прихватил свою маску и складной нож, уселся на байк и подъехал к его особняку. Незаметно проскользнув в гараж, я проколол все шины на машине этого ублюдка, а затем оставил две глубокиецарапины по бокам. Это было отличное решение, испортить его тачку. Оно принесло мне немного облегчения в тот момент.
Только вот я тогда не думал, что я делаю.
Парень не дурак, быстро сложил два плюс два. Понял, чьих это рук дело. Понял, что ущерб еголюбимому «RANGE ROVER» нанес «Мираж».
Если бы он только знал, кто скрывается под этой маской.
На самом деле, было бы интересно посмотреть на выражение его лица.
Но вернемся к настоящему.
Я стою на каком-то ярко освещенном заброшенном складе, как последний идиот, попавший в ловушку. На мне все та же синяя толстовка, черные спортивные штаны и моя серебристая маска. А передо мной стоят десять парней из школьной футбольной команды с ножами и ломами в руках, загоняя меня все дальше в угол. Даже Дин пришел поддержать своего неизменного капитана.
И я понятия не имею, как выбраться из этого дерьма.