Рик же напротив, никогда не интересовался мной. Моей душой. Складывается ощущение, что я нужна ему только как красивая оболочка. Честно говоря, он никогда даже не пытался притронуться ко мне. Не пытался соблазнить. Мы только целовались, ничего больше. Это всегда казалось мне странным, но я особо не возражала, потому что не была готова. Я никогда не была бы готова сделать это с ним. Даже когда я сняла номер в гостинице, чтобы провести с ним ночь, я вздохнула с облегчением от того, что в итоге избежала этого.
Но вернемся к вопросу о лжи.
Каким должен быть голос, чтобы человек поверил? Мимика? Что делать с руками?
Сейчас мне предстоит это выяснить.
- Что делал Адам Эшби в твоем доме сегодня утром, Стефани? - Рик задает вопрос, который я ждала от него весь день. – Вы снова решили поиграть со мной? Мне стоит напомнить тебе о нашей сделке? – парень демонстративно тянется к приборной панели за своим телефон, прокручивает список контактов и останавливается на номере моего отца. – Мне позвонить Хантеру?
Мы после школы сидим в его машине недалеко от моего дома.
- Рик, - я медленно поворачиваюсь к нему и внимательно смотрю в глаза, после того, как мельком бросаю взгляд на его мобильник. - Адам пришел, чтобы подтянуть историю. Я не знала об этом, - я стараюсь звучать искренне, стараюсь сделать свой голос твердым. - Когда я обнаружила его сегодня утром на кухне, я задала ему такой же вопрос.
- И что он ответил тебе? Только не пытайся мне лгать.
Я понимаю, что для того, чтобы Рик поверил в мои следующие слова, я должна быть чертовски убедительна, а для этого мне нужно выдавить из себя слезы. Срочно.
Боже, как же я устала от его шантажа и манипуляций. Да, я знаю, что эти две вещи близко граничит друг с другом, но если второе - это искусство, то шантаж - это грязь. Многие выбирают что-то одно, чтобы добиться своих целей. Но Рик… Рик использует и то и другое. Для него все средства хороши, чтобы победить. Он любит играть грязно, но также может искусно манипулировать людьми. Он ядовит, токсичен. И чем дальше заходит наша игра, тем сильнее я задаюсь вопросом, как я вообще могла с ним связаться. Почему я не разглядела всю эту тьму, всю злобу в нем раньше? Почему он казался мне всегда веселым и милым, и я не понимала, почему Майкл – его брат – считает иначе. Но теперь я знаю, что это все маска, а под ней скрывается такой подлый, ужасный человек.
Все эти мысли навевают на меня тоску и боль из-за приятных воспоминаний связанных с Риком Палмером, которые для него ничего не значат, когда я осознаю, что между нами никогда не было ничего настоящего, когда осознаю, что он просто всегда делал все ради собственной выгоды, что я для него была выгодна. Первая слезинка скатывается с моих глаз, и я нарочно стряхиваю ее тыльной стороной ладони.
- Он сказал, цитирую: «Это не твое гребаное дело. Не разговаривай со мной. Не задавай мне вопросы. И даже не смотри на меня. Потому что я ненавижу тебя», - отвечаю я Рику, вытирая со щек все больше слез. Он даже не догадывается, что плачу сейчас я именно из-за него. Из-за разочарования в нем. Из-за потраченного с ним впустую времени.
Парень внимательно разглядывает меня пару секунд, пытаясь понять, лгу ли я ему. Но потом, видимо, мне удается убедить его, и он фыркает, самодовольно ухмыляется, облизывая губы. Что-то мрачное и жестокое мелькает в его карих глазах, от которых я раньше сходила с ума.
- Рад это слышать. Но тебе придется доказать это, - он наклоняется, вплотную приближаясь к моему лицу. - Поцелуй меня, Стефани.
Я резко отшатываюсь от него. Слезы мгновенно прекращаются, сменяясь раздражением.
- Ты, кажется, ослышался, Рик, - холодно говорю я, прищурившись, глядя в его бесстыдные глаза. - Я сказала, что он меня ненавидит, а не я его. Я ненавижу тебя, Рик Палмер, и никогда больше не буду целовать по собственной воле.
- А мне кажется, что мы с тобой договорились, - он цокает, хватает за шею сзади и снова приближает к своему лицу. - Ты теперь моя девушка, и должна меня целовать.
Я качаю головой, упираясь ладонями в его грудь, отталкивая его.
- Мы договорились, что я буду играть твою девушку. Но я не являюсь ей. Я лучше брошусь со скалы, чем позволю тебе прикоснуться ко мне, - мое лицо искривляется в гримасу от отвращения. - На публике я делаю то, что ты говоришь. Но наедине - нет.
Рик отпускает меня, возвращаясь на свое место. На его лице появляется озлобленная улыбка, когда он говорит:
- Вылезай из машины. Отсюда дойдешь пешком.
И он отворачивается, надевая маску полнейшего безразличия.
Да с радостью, блядь!
Выпрыгнув на улицу, я со всей силы хлопаю дверью, и уже через несколько секунд слышу, как он заводит мотор и удаляется на своем внедорожнике в другую сторону от меня.