– Я нынче заехал, узнать. Донесла Марта весточку, это правда, что ты беременна?
– Да, правда. Владу только не говори. Пусть как можно позже узнает!
– Комедию не ломай! Он все-таки отец твоих детей, перед самыми родами собралась ему сказать, поди? – скользко вырвалось у Дениса, серьезно поведя бровью.
– Но точно не сегодня!
– Обрадуй мужа то, языка своего жалко? – с насмешкой надавил он, перебарщивая.
– Обрадую, – заверила она холодной интонацией.
Празднуя неожиданную заветную новость, Влад пьянствовал всю ночь, надрывая свою глотку распевая жуткие, безнравственные песни. Не зная куда деться из-за развеселого шума, разнесшегося по всей избе, Маруся с трудом заснула под утро, сумев поспать каких-то два часа.
– Ты снова решил бросить работать и засесть пить? – спросила она вечером Влада, когда вернулась домой.
– Подумаешь, перепил маленько, завтра поеду работать. У меня как-никак сын родится, надо подготовится как следует! – оправдался трепетно Влад.
– А если девочка снова?
– Сына давай! Пожалей уж меня на этот раз!
Не споря с ним, Маруся, не обронив ни слова, ушла отдыхать, тут же засыпая.
Иногда на Влада нападала дикая ревность. Уже беременную он ревновал ее ко всем пуще прежнего, цепляясь за любую зацепку, не ведая, что творится в Маруськиной душе.
– Нам надо поговорить, – заявил он громогласно, встречая ее после работы.
– О чем? Говори сразу!
– Вернемся домой и поговорим!
– Я не люблю, когда ты тянешь. Говори сейчас, что стряслось, – настаивала Маруся по пути, не теряя контроля над ситуацией.
– Раз настаиваешь, могу и сейчас, … Я прочитал твою тетрадь со словечками из орфографического словаря, и наткнулся на стихи…
Маруся ощутила в подушечках пальцев нервные покалывания: – и, что?
– Мне не понятно, кому ты их пишешь? – спросил Влад устрашающе. – Вот, например, одно из них ясно запомнил: -
«Когда в краю, где дом – далеко,
Ты думай только обо мне.
Когда дожди идут с востока,
Ты думай только обо мне.
Когда найти решенье сложно,
Ты думай только обо мне.
Когда совсем уж невозможно,
Ты думай только обо мне…» – остановился Влад, забыв, что там было дальше… – О ком ты? У тебя кто-то завелся, я чего-то не знаю, может и ребенок не от меня? Кто должен думать только о тебе!? Говори как на духу, я порубаю его на куски! – разгневался Влад, не отрывая сощуренного взгляда от дороги, почувствовав неладное.
– В таком случае, порубай себя, – осторожно намекнула Маруся, не выдавая волнения.
– Что это значит, себя порубать?! Ответь!!! – заорал он свирепым голосом, побледнев от злости.
– Все свои стихи я посвящаю лишь тебе одному, – ответила она, не раскрывая истины.
– Да!? Ты сейчас не морочишь мне голову, точно мне? – отходчиво уточнил Владислав, притихнув голосом.
– Тебе, – исчерпывающе указала Маруся.
– Фу, – обрадовался ее муж, остужаясь, – я-то думал… – Так-то сходится, я постоянно вне хаты. Ладно, верю охотно! Но, смотри у меня, мне все доложат, если хоть одна гадюка подкатит к тебе!
– Тамара Ильинична – дозор твой, от чьих глаз ничто не ускользает?
– Она тоже свой человек. За тобой тут все следят! Запомни! – пригрозил он ей пальцем, выстрелив им куда-то в воздух.
– Да пусть хоть инопланетяне будут следить! А лучше пусть заберут тебя к себе! Ты им там и песни споешь, и станцуешь! И если ты мне сейчас окончательно испортишь настроение, то неделю будешь готовить себе сам и стирать свои вещи!
– Все… все, – не буду, Маруся, Марусечка! Я же тебя так люблю! – с ласковым привкусом проговорил Влад, останавливая машину возле двора.
Несдержанно хлопнув автомобильной дверцей, Маруся задержалась мыслью о тетраде, что забыла убрать подальше от поспевающего мужа. «На ее спасение, Влад принимает все что она ему говорит – за чистую монету, или же слышит, как ему нравится».
Алмаз завилял хвостом, приветствуя свою любимую хозяйку. – Кормила тебя Арина? – спросила Маруся у пса, – ну раз ластишься, значит сытый. – Все, хватит, хватит. Облизал меня всю усердно. Покормлю тебя утром, – прикоснулась она к собачьей морде губами, причмокивая его, заряжаясь от него прекрасным настроем.
22
Маруськина прародительница, бабушка Паулина еще при жизни давала ей дельный совет: – «умалчивай от мужа про свои сбережения». И только со временем, Маруся приняла к сведенью, что хотела этим бабушка сказать, столкнувшись с тем, что Влад, принося зарплату, тут же выклянчивал ее под разными предлогами. «Вручая правой рукой, отбирал левой». У незадачливого мужа поводы бывали самые разные, происходящие в независимости от него, пребывающем круглогодично в полосе невезения. Так что, «бабушкин совет» не работал в ее семье, хоть и имел рациональный смысл. Собирая и откладывая деньги по крупицам, она не успевала и моргнуть, как сдувалось все скопленное под чистую ее же мужем.