– И что, до сих пор не улеглось? – нуждалась Марта в подробностях.
– Нет!
– Угораздило тебя, подруга! Угораздило! – увлеклась хозяюшка Маруськиной историей, забыв про назойливую муху, а та уже спать пошла, улетев куда-то.
– Да, девочки, повеяло в сторону, – ответила она скромно, закручивая в продолговатую трубочку фантик от конфеты.
Девчата затихли, размышляя о чем-то…
– А что же Влад? – нарушила Марта образовавшуюся тишину, идя по тропинке любви.
– Ничего… Он ничего не должен знать.
– Ты то его хоть когда-нибудь любила? – целилась подруга, пытливо расспрашивая детали.
– Честно признаться, ни к кому ничего подобного, я ранее не испытывала, – пожала Маруся плечами. – И что мне теперь с этими чувствами делать, ума не приложу, но уверена, что с Женей полный провал.
– Так почему же? – вопрошала Марта.
– Влад, это первая причина, а вторая, сам Женя, возможно с ним ничего такого и не произошло. Глупо на что-то рассчитывать, – развела Маруся руками, прижимая голову к плечам.
– В любви нет советчиков, – произнесла Маша, поджав губы, снедая себя мятежностью. – Только сердце подскажет выход.
– Какие тут могут быть советы? – не спорила Маруся, чувствуя, что засиделась в гостях под пылкими расспросами.
– Как знать, жизнь длинная, вдруг ваши дороги с Женькой сойдутся, – кинула Марта подруге спасательный круг.
Маруся искренне улыбнулась:
– Откровенно говоря, я нас вместе даже представить не могу, – проглядывала она время на настенных часах.
– Может просто не время. А любовь, это своего рода испытание, – заключила Маша, мучащая чувствами к Майклу и горячий чай, перестал на нее действовать оптимистично.
– Будет вам девочки, не киснем и на новый год, собираемся у меня! – напомнила Марта об их договоре.
– Придем, придем.
– Ладно девочки, с вами как в винограднике, вкусно, аппетитно и прохладно, но мне пора к себе. Спасибо за чай, обязательно увидимся с вами, – собралась убегать Маруся, перекручивая резинку, собирая заново волосы в хвост.
– Давай, Марусечка, заходи в любое время, сетку с яйцами не забудь, – напомнила Марта, – и не горюй, обойдется!
– До встречи Маруська! – сказала Маша.
– Постараюсь девчата, спасибо вам за компанию, – оставила она их, поспешив домой.
Уж в избе подойдя к окну, глядя на мрачную, цвета сажи погоду, она подумала о любви к Жене. Ее душа летела куда-то ввысь, не зная преград и препятствий, а разум ей вторил: «вы даже не знаете друг друга». «Не знаете!» У людей принято сначала узнать, приглядеться, постепенно развивая это «самое чувство». А душа отвечала разуму: – «и что?» Каков итог таких отношений, если в течении отмеренного им отрезка, они не состоянии познать подлинную любовь и испытать ее! Да и она могла прожить вереницей лет не настигнутая любовью, без всяких гарантий…. По существу, она и не ждала ничего такого, следую своему предназначению быть мамой. Ее дети, самое бесценное, что у нее есть. И ни на что свое предназначение она не поменяла бы!
26
Зима разбрелась в ширь, засыпая белыми снегами. Мягкие, крупные, пушистый снежинки летели и падали, засыпая дороги и дорожки, оставляя на снегу следы человека, разного зверя какого или птицы. Предпраздничное настроение охватило население в ожидании чудес, создавая азартную суету и не прекращалось до самого последнего дня уходящего года. Но Маруся не влилась в общий кутеж, не прочувствовала людское настроение, обходя стороной любые приготовления. Ее любовные чувства с приближением праздника не придали ей ни остроты, ни изюминки, и даже мешали, заточившись, как в какой-то крепости, ведя внутреннюю осаду. С замиранием сердца она надеялась, что вдруг в новогоднюю ночь заглянет Женя в гости к Денису, и судьба преподнесет ей возможность увидеться с ним, но он не заглянул… Новый год пролетел обычно и даже притомил ее тупой болью в области сердца.
Просыпаясь с мыслями о нем, она засыпала с мыслями о нем. И не было дня, чтобы она не думала о нем. Ее даже интересовал вопрос: «Можно ли умереть от любви?» Подчас нахлестывали эмоциональные порывы, да так, что сдавливало в ребрах, и ей прямо, казалось, она не выдержит напряжения… Но здоровое сердце непринужденно отстукивало свой ритм, работало без перебоев, перенося ее душу и тело из одного дня в другое.
«Ну может мне завтра будет легче, или послезавтра. Когда-нибудь точно должно стать легче и любовь отступит, словно болезнь какая!» – думалось ей. И как же ей хотелось его увидеть! Тоска ложилась на Марусины плечи, а душа тщетно скрывала от всех свои страдания. И тем временем ее любовь билась под затрепанным, теплым бабушкиным халатом, который она надевала, если внезапно пробирал ее зимний озноб.