– Супер! – резво ответила Маруся, не любившая жаловаться на здоровье. – Пойдем пить чай?!
– Идем!
За столом собрались Влад, Маруся с дочерями, Денис и Марта. Арина, быстро перекусив, убежала гулять. Янка улизнула играть в телефон, а Соня хвостиком за ней.
– Мы покурить! – вышли мужчины, пропустив пару стаканов, обмывая ножки.
Марта проследила за Денисом и зашептала, докладывая:
– Звонит мне Денис, пока ты была в родильном доме и говорит, – залезь на чердак, там, где-то красный старый пионерский флаг лежит. Как найдешь, позвони мне, – и бросил трубку. Думаю, ну придумал. «Приехал бы да сам полез на чердак». – Если бы ты видела меня, – зажигательно засмеялась Марта, – как я по лестнице взбиралась. – Маленькая Соня глядела на меня такими страдальческими глазами, что тетя Марта непременно свалится сверху. Далее перезваниваю и говорю – нашла, что делать, а он мне отвечает: – сейчас зайдет Женя, отдай ему. Приходит Женька светится весь такой, я ему вручаю флаг и говорю: – Маруська сказала, что у тебя самая красивая борода. Он задумался как-то странно и ушел…
А у Маруси при упоминании – Жени, руки тут же зашли мелкой дрожью, занездоровилось ей сразу что-то… Сидит напротив Марты полуживая и чувств своих не показывает, степенно сердцебиение приводя в порядок. Ни в коем случае не хочется ей выдавать своего волнения, на вид непринужденной остаться важно, как бы там не было.
– Пока вы тут трепитесь – вернулись мужчины, обращаясь к Марусе и Марте, – Соня в прихожей весь пол разрисовала мелками.
Маруська подскочила, бросаясь к дочери:
– Сонечка, милая, у тебя ведь доска есть, иди на ней рисуй.
– Мама, ну я хотела разукрасить пол, чтобы он был нарядным!
– Солнышко мое, доченька, ты с этим отлично справилась, но рисовать надо исключительно на доске.
– Мне скучно! – уставилась на нее дочь пронзительными угольками.
– Тогда в куколки поиграй, они уже соскучились по тебе и ждут не дождутся.
– А я хочу с братиком.
– Он подрастет немного, и ты поиграешь с ним, а пока он кроха, ему надо много спать, – обняла она свою рыжеволосую, чудесную дочь, чувствуя ее милое сопение.
Приласканная Соня запрыгала к своим куклам, а Маруся вернулась к Марте с Денисом и Владу, держащему как-то непривычно себя в руках.
– Мы выйдем, покурить, – отпросился подвыпивший Денис, с играющими, горячими глазами.
– Закурились через чур! – выдала Марта, напрягаясь плечами, начиная пылать нервно.
– Мы быстро, по последней.
– Ох, этот запах я не переношу, – подметила Мартушка, зажимая нос. – Слушай, Маруся, – заторопилась она с вопросом, сгорая от любопытства, – что хотела спросить… – Аринка мне как-то недружелюбно ляпнула, что Влад не ее отец. А я и не знала, удивилась поначалу не на шутку. А что с ее отцом случилось? Почему вы жить не стали? – норовила Марта узнать подробности давно минувшей истории из жизни подруги.
– Было по молодости и по глупости, – не распространялась особо Маруся о забытом прошлом. – Он не из местных. Поэтому я не знаю, что с ним и где он. Мне и ни к чему, да и Аринке тоже, – расходилась по ее телу слабость, невольно клонило глаза в сон.
– Что ж… она у тебя отважная, смелая, ответственная девочка, – резюмировала Марта молодую красавицу.
– Да, она такая, моя надежа, – подхватила Маруся бодряще, счастливо улыбнувшись, обрывая разговор, заслышав мужские шаги.
– Мы пойдем, – откланялась Марта, завидя Дениса и жалея Марусю, – отдыхай подруженька, приходите к нам на пасху, обещалась в гости зайти Маша.
– Придем. Спасибо что проведали!
– Не за что сестрица, – ответил Денис на пороге, – зови! – улыбнулся он, шутливо взглянув на прощание.
– Позову, – заверила его Маруся доброй улыбкой, почувствовав к вечеру усталость, после родильного дома.
32
Солнце играло на небе. То появится, то исчезнет, слезясь иногда на землю, живительной влагой. Жизнь по солнечному расписанию идет. А люди без времени и жизни не представляют, ориентируясь на стрелки вечно бегущие.
Без пятнадцати шесть, вернулся сосед со второго этажа, что живет над Машей, а ровно через десять минут соседка с третьего. Налегке вернулась молодая девчонка с четвертого, с провожающим ее молодым парнем. Между третьим и четвертым они подолгу болтают, шутят, смеются, расходятся уж, когда смеркается. Пожилая соседка с первого появляется на пороге своей квартиры очень редко, живет неприметно, но сегодня она сделала выходку в магазин. Так за месяц своего заточения в квартире с замурованной ногой в гипсе, Мария отследила расписание целого подъезда. По соседям она сверяла часы, ощущала их настроение, перепады давления, успехи и мелкие неудачи. Общаясь с ними телепатически, она переживала за них, словно кругом нее родные люди. Три раза в неделю к ней заезжал Майкл, привозил ей продукты и помогал справиться с делами. Поддерживал ее морально, рассказывая какие-нибудь курьезные случаи из своей жизни: как маленький обжог палец об утюг, а потом вздулся большой пузырь; как упал с горки и разбил нос, да так, что весь двор был в красный горошек от крови; как споткнулся на ровном месте и завалился в лужу, а потом мокрый плелся до дома, а бабушка с дедом, за место того, чтобы пожалеть, отругали его. Машка так и поняла, Майкла часто ругали и редко хвалили, поэтому он такой местами неуверенный в себе и против семьи тягаться не будет… Она замечала в его взгляде потерянность, а в ногах тихий шаг. Не выдержав натянутости, Мария задала ему прямой вопрос: – после того, как мне снимут гипс, ты уедешь в Москву?