Маруся задумалась, что можно предпринять, перебирая варианты.
– Ну что молчишь, мама!? – уставилась на нее дочь, с обязывающим выражением. Горячая, правдивая, серьезная молодая девушка, Маруськина дочь.
– Сдам бабушкино колечко и цепочку в ломбард и заплатим за учебу, – придумала Маруся.
– А на счет куртки что? И джинсы!
– Думаю, на куртку хватит точно, может и на джинсы. Соглашайся.
– Пойдет, – смягчилась Аринка. – Давай я тебе помогу в чем-нибудь. Хочешь посуду помою?
– Было бы здорово, если помоешь, – одобрила Маруся порыв своей дочери и расположено обдала улыбкой.
– А ты мне поможешь написать реферат?
– На тему?
– «Семейный бюджет, в условиях экономической инфляции».
– Вам такое задали? – переспросила Маруська, слегка недоуменно.
– Конечно мамочка, мне именно такая выпала тема. Да не просто написать, а притом посчитать и расписать, на какую сумму может жить среднестатистическая семья из четырех человек.
– Это лишь только богу известно, на какие деньги живет обычная семья. Да за учебу заплатить и товары первой необходимости купить, – пробормотала Маруська, поникнув умом, сотрясаясь от мысли, представляя Влада в который раз безработным.
– Мама, я серьезно. Мне нужно сделать эту работу, – налегала Аринка с нуждающимся лицом, хлопая карими глазами.
– Железно помогу, не переживай. Напишем, – дала слово Маруся, стараясь не киснуть от посещаемых ее мрачных мыслей.
Сентябрь слепил за окном разнообразием цвета. Осень со своей элегической красотой завоевывала и занимала воображение. Лес затихал, становясь очарованным, заколдованным, распространяя густой туман, скрывая за этой завесой зверей невиданных, да существ загадочных. Да сверху солнце переливами играет, направляя луч света на прогалины, поддерживая ауру осеннего праздника. Зайцы на поляне прыгают, медведи пляшут под отстукивающий дроздом речитатив. А у Маруськи садовые яблони скидывали яблоки от переспелости, высвобождая дыхание. Плюх, и свалился в траву круглый, розовый плод, вкуса сладко-кислого, медово-горьковатого.
Сема не отходил от матери, неусыпно следуя за ней хвостиком. Залезая к ней на колени, он обвивал своими ручками ее шею, покрывал поцелуями мамину щеку. – Ты мой, малыш, – говорила с ним Маруся. – Растешь не по дням, а по часам! Вручая маме свою машинку, Сема слезал с колен и уходил играться. – Спасибо малыш мой, что отдаешь маме самое дорого, – трогательно отвечала она. А Соня, по возвращению из детского садика, хвалилась:
– Мама, я могу считать от десяти и обратно. – Девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один!
– Потрясающе, – подбадривала она Соню.
Яна, глядя на успехи младшей сестры, не отставала, показывая Марусе свою тетрадь, где самостоятельно сделала домашнее задание по математическим вычислениям. – Хвалю, хвалю, моя умничка! Получившая свою порцию ласки, Яна закрывала тетрадь и светясь от счастья, убегала играть в телефон. – Как я вас всех люблю! – говорила она им. Вы мои драгоценные детишки, вы моя радость. В такие минуты, к ней приходил смысл ее жизни. Она мама! И это ее призвание! В ней словно две живые реки беспрепятственно протекали рядом. Одна любовь к детям, а другая к мужчине, по имени Евгений.
54
Не заискивающий октябрь молчаливо заступил на пост. Унылый и строгий в линиях. Разбросал последние листья, оставив одни голые очертания, постукивая и скрепа по ночам зубами. К Марусиному удовольствию, Влад все-таки работал и лениво закапывал ямы. Те, что не самые глубокие, изрытые в начале поисков. А самый большой кратер, где работы на две недели, обходил стороной, не утруждая себя.
Утром, проводив детей, Маруся оставалась в доме с одним Семой, тихо играющим в свои игрушки, и не мешающим ей вести домашние дела.
Набирая в чайник воды, она отчетливо увидела, как к ней подошел Женя и встал за ее спиной. Он улыбался, а его борода электризовалась, передавая ей едва уловимые импульсы. Маруська спросила его:
– Выпьем кофе? И услышав «да», – поставила на стол вторую чашку, набирая из банки чайной ложечкой гранулы рассыпчатого Бразильского кофе. Марусю передернуло, вернувшись в реальность. «Откуда это берется? Как это приходит?» Она просто видит его и себя. «Они вместе, и счастливы в тиши истины». Дивная игра продолжалась… Ей без сахара с молоком, а ему просто черное с двумя кусочками сахара. Они молча берут свои кружки и пьют. Потом смеются над чем-то. Он уходит и возвращается в обед, когда она жарит на сковороде рыбу до золотистой корочки. Женя взялся порезать свежие овощи. Отвлекаясь, они обнимаются, целуются, и засматриваются, не в силах отвести свои глаза.