Прибыть с пустыми руками было бы слишком грубо, поэтому Шэнь Цяо купил небольшой подарок по дороге, который Юйвэнь Сун передал мужчине.
Такой маленький подарок мало что значил для домоправителя. На самом деле, многие из присутствующих сегодня в резиденции Хуан были там только для того, чтобы бесплатно поесть и выпить. Резиденция Хуан была достаточно процветающей, чтобы ее не беспокоило подобное поведение. Тем не менее, они рассадили всех гостей в соответствии с их статусом – у жителей цзянху была своя отдельная зона, и у выдающихся ученых также были свои места.
Домоправителя резиденцией Хуан встречался со многими людьми из всех слоев общества и обладал хорошо натренированным, проницательным взглядом. Когда он увидел длинную сумку, перекинутую через спину Шэнь Цяо, по форме напоминающую скрытое оружие, он стал особенно осторожен.
– Могу я спросить, является ли этот даожэнь человеком цзянху?
Шэнь Цяо покачал головой.
– Я знаю только некоторые элементарные навыки боевых искусств. Я не могу считаться человеком цзянху.
Домоправитель обратил внимание на выдающееся поведение Шэнь Цяо и не осмелился причислить его к обычным людям. То же самое относилось и к Юйвэнь Суну, который был довольно молод, но такой же спокойный и красивый. Мужчина немедленно приказал кому-то привести их в то место, где сидели ученые.
Шэнь Цяо не был знаком с остальными присутствующими на банкете. Однако из-за мягкого темперамента и дружелюбных манер Шэнь Цяо, когда остальные увидели, что он был одет как даосский священник, они не смогли удержаться, чтобы не задать ему вопросы об аллюзиях в даосизме. После одной или двух таких встреч Шэнь Цяо постепенно привык к окружению. Он также узнал, что они были престижными учеными в городе, а некоторые даже пользовались известностью в литературном сообществе, и что они присутствовали на этом банкете из-за музыкального выступления Ду Юня, которого они очень уважали.
Еще не все гости прибыли, поэтому хозяин продолжал приветствовать гостей. Толпа тихо болтала между собой, устанавливая дружеские связи друг с другом. Атмосфера была оживленной и несколько шумной. Юйвэнь Сун внимательно слушал разговоры о музыкальном искусстве. Шэнь Цяо невольно поднял голову и краем глаза заметил знакомую фигуру.
Этот человек оказался слишком ему знаком, поэтому Шэнь Цяо удивленно выдохнул:
– А?
Глава 87. Так не должно быть
Человек, которого увидел Шэнь Цяо, был не кто иной, как глава секты Фацзин Гуан Линсань.
В прошлом секта Солнца и Луны разделилась на три фракции, и секта Фацзин перебралась в далекий Тогон. Но сейчас мир погрузился в состояние хаоса. Гуан Линсань несколько раз появлялся на Центральных равнинах и даже участвовал в засаде на Янь Уши, рассчитывая извлечь из этого выгоду в будущем. В тот день, когда новость о «смерти» Янь Уши начала распространяться, влияние и власть секты Фацзин вышли за пределы их территории. Они быстро уничтожили оставшиеся силы секты Хуаньюэ, расположенные недалеко от Тогона, таким образом укрепив свою власть.
По правде говоря, Шэнь Цяо не часто имел дело с главой секты Фацзин. Однако статус Гуан Линсаня был совершенно особенным; как глава секты, он неизбежно привлекал к себе внимание. Просто он редко появляется в цзянху, из-за чего другие не узнавали его внешность и не осознавали его статуса. Мужчина быстро проплыл мимо в сторону сада в своей длинной мантии с широкими рукавами, как будто он был просто еще одним гостем этого банкета.
Шэнь Цяо велел Юйвэнь Суну оставаться на месте и не бегать вокруг, поднялся со своего места и направился в ту сторону, куда исчез Гуан Линсань.
Казалось, он прогуливался неторопливо, но на самом деле он использовал технику, которая позволяла ему преодолевать большие расстояния с такой скоростью, что создавалось впечатление, будто его несут облака. Его манера двигаться была одновременно элегантной и неуловимой, не оставляя после себя никаких следов. Одна из служанок резиденции Хуан почувствовала, что кто-то прошел мимо нее, но к тому времени, когда она повернулась, чтобы посмотреть, Шэнь Цяо уже давно покинула пределы ее поля зрения и скрылся из виду.
Только тот, кто практиковал Радужную тень, цингун горы Сюаньду, мог выполнить это потрясающее проявление мастерства на такой высоте.
Тот, кто не был с ним знаком, мог бы подумать, что Гуан Линсань просто неторопливо бродил вокруг, но его шаги также были очень быстрыми. Шэнь Цяо завернул за угол и оказался на развилке с тремя разными путями: первый коридор вел к атриуму, другая мощеная булыжником дорожка была частью ландшафтного дизайна сада, а последняя тропинка вела к пруду на заднем дворе. Резиденция Хуан занимала довольно много земли в пределах Жунаня. Вид впереди был перекрыт кольцом ландшафтного рокария. К этому времени Гуан Линсань исчез без следа, и было трудно судить, в какую сторону он свернул.
Шэнь Цяо стоял неподвижно, обдумывая варианты. Он решил не выбирать средний путь, который был наиболее вероятным маршрутом, где он мог найти Гуан Линсаня, и вместо этого выбрал последний.
Семья Хуан считалась одной из местных влиятельных и богатых семей. Этот двор примыкает к соседнему зданию. Первоначально он использовался для принимающей семьи, чтобы развлекать своих гостей. Хотя обычно не должно быть места, доступ в которое ограничен, на заднем дворе могут быть другие особые гости, поэтому большинство людей не будут вторгаться на задний двор без приглашения.
Шэнь Цяо некоторое время шел в направлении пруда, делая свои шаги как можно более легкими. Внезапно он услышал слабый голос, доносившийся спереди, и этот голос заставил его сердце тяжело забиться. Это было так, словно он получил сильный удар, и на мгновение его дыхание стало затрудненным и хаотичным.
Это было всего на мгновение. В то время как люди со стандартным уровнем боевых искусств не смогли бы заметить эти незначительные изменения, мастера боевых искусств, которые уже достигли определенного уровня, способны ощущать ци в своем окружении и даже могут заставить собственную внутреннюю ци взаимодействовать с чужой. При малейшем движении они сразу же почувствовали бы, что что-то не так.
Неизвестно, кто именно это сделал, но лист внезапно взмыл в воздух и быстро полетел в сторону Шэнь Цяо, при этом совершенно бесшумно. Любой, кто был немного слабее в боевых искусствах, возможно, не смог бы вовремя отреагировать и попал бы в ловушку. К счастью, этот неизвестный, похоже, не хотела никого убивать, находясь в резиденции Хуан; листик, направленный в сторону Шэнь Цяо, должен был послужить лишь предупреждением.
Если бы это были слуги поместья или, возможно, средний мастер боевых искусств, они, скорее всего, испугались бы и подсознательно подняли шум, а затем либо увернулись в сторону, либо убежали в панике, зная, что их собственные навыки уступают навыкам другого. В любом случае, они определенно произвели бы какое-то движение и шум.
Гуан Линсань отметил, что на этом тривиальном банкете по случаю дня рождения семьи Хуан боевые искусства всех гостей, прибывших из цзянху, были посредственными; не было никого, кто казался бы выдающимся. Однако лист, который он послал, был подобен камню, погружающемуся в море; но не было слышно ни малейшего звука, что само по себе было довольно любопытно.
Он удивился. В глубине души он задавался вопросом, действительно ли в этом месте обитают крадущиеся тигры и затаившиеся драконы*. Возможно ли, что здесь появился мастер, о котором он не знал, чьи навыки были на уровне первоклассного мастера?
*(卧虎藏龙;wò hǔ cáng long) – идиома, которая относится к скрытым талантам или необычным людям. Ссылка взята из стихотворения китайского поэта Ю Синя (513-581) (暗石疑藏虎，盘根似卧龙;àn shí yí cáng hǔ, pán gēn sì wò long), что означает «Скала в темноте, вероятно, скрывает тигра, а извивающиеся гигантские корни деревьев напоминают крадущегося дракона».
– Я не знаю, кто здесь. Но разве вы не понимаете выражения «не слышишь зла, не видишь зла»?*