Пулюжу Цзянь вздохнул и заговорил:
– Несколько дней назад был день рождения императрицы. Однако у его величества не было никакого намерения устраивать какие-либо сложные торжества. Он только одарил ее некоторыми подарками и позволил моей жене вход во дворец, чтобы навестить ее. Было известие, что императрица скучает по своим братьям, поэтому моя жена привела нашего старшего и второго сына во дворец, чтобы отпраздновать день рождения императрицы. Кто мог ожидать, что после встречи с императрицей моя жена будет удобно уведена с предлогом? К тому времени, когда она вернулась, ей сказали, что императрица очень скучала по своим братьям и хотела, чтобы они остались на ужин. Моя жена просила встречи с императрицей, но безрезультатно. Она даже умоляла Его Величество, но ее выгнали из дворца. С тех пор я не видел ни императрицу, ни моих отпрысков. Я исчерпал все свои возможности, но Его Величество не желает их отпускать. В это время я не знаю, живы они или мертвы.
Другими словами, дочь Пулюжу Цзяня и двое его сыновей были взяты в заложники Юйвэнь Юнем.
Пулюжу Цзянь имеет пять сыновей. Старшему из них, которого также привели во дворец, было всего девять лет.
После того, как он заговорил, выражение его лица было паническим и обеспокоенным. Его искренняя любовь к своим сыновьям была ясно видна в его словах.
– Я перепробовал все, даже умолял мягкими словами, но Его Величество непреклонен в том, чтобы не отпускать их. Он настаивает, что это мои сыновья хотели остаться во дворце, чтобы сопровождать императрицу. Наставник Сюэтин держит форт во дворце, и присутствующие эксперты по боевым искусствам неисчислимы, как облака. Если я применю силу, я не могу быть уверен, что мои дети будут невредимы. Я не ожидал, что Юйвэнь Юнь внезапно создаст проблемы и прибегнет к такой схеме. У меня нет другого выхода, кроме как просить главу секты Янь о помощи!
В комнате было так тихо, что можно было даже услышать падение булавки. Янь Уши слегка улыбнулся и неторопливо заговорил:
– Позволь мне сказать кое-что, что ты, возможно, не захочешь слышать. Суй-гогун сделал все необходимые приготовления, и все, чего не хватает, – это прекрасной возможности*. Даже если ты потеряешь этих двух сыновей, у тебя все равно есть еще трое. Правда в том, что это не будет помехой для общей ситуации. Пока ты стоишь на своем и остаешься непоколебимым, Юйвэнь Юнь не может угрожать тебе этим.
*(万事俱备 ， 只欠文风;wàn shì jù bèi, zhǐ qiàn dōng fēng) – «все готово, только не хватает восточного ветра». Это указывает на то, что все условия правильны, приготовления сделаны, и человек только ждет последнего критического условия/возможности.
Глава 110. Шэнь-цзецзе, взгляни на меня, разве я не миленькая?
Это холодное и безжалостное заявление соответствовало манере поведения Янь Уши. Подтекст этих слов заключался в том, что во все века люди, способные вершить великие дела, были готовы бросить своих родителей и пренебречь своими братьями и сестрами, не говоря уже о собственных детях. Как бы то ни было, помимо тех двух сыновей у Пулюжу Цзяня при себе было еще трое. Более того, Пулюжу Цзянь в самом расцвете своих сил: для него не было бы затруднительным зачать еще одного сына или дочь. Нет необходимости связывать себя по рукам и ногам из-за того, что двое сыновей попали в руки Юйвэнь Юня, нужно делать то, что должен.
Хотя Шэнь Цяо не был согласен с его словами, они не показались ему странными или неожиданными. Он достаточно хорошо понимал Янь Уши, чтобы знать, что тот действительно был таким человеком. Напротив, странным и ненормальным было то особое отношение, которое Янь Уши оказывал ему в течение некоторого времени.
Помимо Шэнь Цяо, здесь также присутствовали Чжэн И и Бянь Яньмэй. Бянь Яньмэй – ученик Янь Уши, человек из демонической секты, действия и образ мышления которого также были неортодоксальными и непредсказуемыми. Соответственно, он не нашел бы ничего неподобающего в таких словах. Чжэн И, который являлся доверенным лицом и близким другом Пулюжу Цзяня, без сомнения, не был добродетельным человеком. Хотя он не высказался, он был согласен с мнением Янь Уши.
Пулюжу Цзянь горько усмехнулся.
– Хотя и говорится, что тот, кто хочет вершить великие дела, не должен беспокоиться о мелочах, как можно так просто оставить и отвергнуть отношения, разделяемые кровью и костью? Император-основатель Хань попросил Сян Юя* поделиться мясным бульоном, который тот грозился приготовить из плоти его отца*, но я не могу так поступить. Если я так легко откажусь от собственной плоти и крови, то, полагаю, даже глава секты Янь будет относиться ко мне с презрением, не так ли?
*(汉高祖;Hàn Gāozǔ) – Хань Гаоцзу, он же Великий предок Хань по имени Лю Бан, был императором-основателем династии Хань (202 г. до н. э. – 195 г. до н. э.). Он победил Сян Юя (項羽;Xiàng Yǔ), вана-гегемона и правителя Западного Чу, в 202 году до н.э. Если вы помните, в главе 103 упоминался танец с мечом Сян Чжуана, который должен был стать прикрытием для убийства Лю Бана во время банкета Хунмэнь. Сян Юй позже послушал своего дядю, Сян Бо, и решил пощадить Лю Бана, который сбежал.
*Существует история о том, что Сян Юй взял в заложники отца Лю Бана и угрожал убить его, если Лю Бан не сдастся. Лю Бан якобы ответил, что они оба – заклятые братья, поэтому его отец также является отцом Сян Юя. Если Сян Юй убьет его, он должен разделить с Лю Баном мясной бульон, приготовленный из плоти его отца. В итоге Сян Юй не стал убивать отца Лю Бана. Впоследствии эта идиома стала использоваться для обозначения разделения выгоды с соучастниками.
Его слова были произнесены в чрезвычайно блестящей и красноречивой манере. Хотя он явно умолял Янь Уши помочь ему спасти его детей, его слова оставили впечатление, что он человек верной привязанности и праведности. Если бы он стал императором, то доброта и мягкосердечие, как у Юйвэнь Сяня, не позволили бы ему добиться больших успехов, но если бы он стал похож на Гоу Цзяня, который варил из охотничьих собак похлебку после того, как они ловили кролика*, то это было бы действительно пугающе. Пулюжу Цзянь негласно заверял, что в будущем не забудет проявленную ими милость.
*(勾践, Gōu Jiàn) – Гоу Цзянь, правитель царства Юэ периода Весны и Осени (496—465 до н. э.). Он стал примером человека, который был чрезвычайно трудолюбив и самомотивирован, но также был печально известен тем, что «варил из ненужной собаки похлебку, когда заяц был убит», что означает, что люди, служившие ему, были убиты после того, как выполняли свою задачу.
Шэнь Цяо начал смутно понимать, почему Янь Уши решил поддержать Пулюжу Цзяня.
Янь Уши улыбнулся. Он не стал зацикливаться на вопросе «спасать или не спасать» и спросил напрямую:
– Ты уверен, что они все еще живы?
Пулюжу Цзянь понял, что в словах Янь Уши подразумевалось молчаливое согласие спасти детей, поэтому он не теряя времени собрался с духом и сказал:
– Я уверен. Императрица на свой страх и риск тайно послала кого-то доставить письмо. В нем говорилось, что Его Величество удерживает моих сыновей во дворце императрицы, а сама императрица находится под домашним арестом и не может покинуть его. С тех пор прошло более десяти дней, поэтому я полагаю, что Его Величество намерен использовать их в качестве заложников, чтобы пригрозить мне не действовать необдуманно.
Восстание – это не такое легкое дело, как прием воды и пищи. Несмотря на то, что Пулюжу Цзянь давно сделал всевозможные приготовления, он не мог принять окончательного решения. Действия императора же, напротив, подстегнули его решимость: если он может спасти своих детей, он без колебаний начнет восстание во дворце.
– Чтобы спасти своих детей, ты должен быть готов выступить против Юйвэнь Юня. На страже дворца стоят люди из буддийской секты, но помимо них там также есть люди из секты Хэхуань. Даже если они не смогут победить меня в поединке, они могут решить немедленно разбить треснувший горшок*. Для них не составит труда убить твоих детей.
*(破罐破摔;pòguàn pòshuāi) – разбивать поврежденные горшки (перен. не исправляя недостатки и ошибки намеренно ухудшать дело, ситуацию, продолжать регрессировать).
– Да, именно об этом исходе событий я думал, и на душе у меня несколько неспокойно, – Пулюжу Цзянь вздохнул. – Есть ли у главы Янь хорошие предложения?