Шэнь Цяо размышлял вслух:
– У мужчин есть кадык, а у женщин нет. Это то, что нельзя скрыть высоким воротником, любой подозрительный человек сможет увидеть его с первого взгляда. Как мы можем спрятать его?
Служанка улыбнулась и ответила:
– Даочжан, просто предоставь это нам.
Бянь Яньмэй, который был рядом с ними, напомнил:
– Не делайте Шэнь-даочжана слишком красивым. Если он понравится императору, это будет катастрофа.
– ...
Служанки прыснули от смеха.
– С этим мы ничего не можем поделать. Как бы мы ни пытались это скрыть, изящную и очаровательную внешность даочжана не спрячешь. Максимум, что мы можем – это сделать его лицо чуть более непримечательным!
После того как они обработали их лица и шеи, из резиденции Суй-гогуна принесли два комплекта одежды для служанок, в которую переоделись Шэнь Цяо и Бянь Яньмэй.
Все было подготовлено хорошо, но Шэнь Цяо все равно было немного не по себе. С другой стороны, Бянь Яньмэй был спокоен и невозмутим. Он даже игриво подражал манерам служанки, делая рукой жест орхидеи*, чтобы прикрывать рот во время улыбки.
– Ах, Шэнь-цзецзе*, взгляни на меня, разве я не миленькая*?
Уголки рта Шэнь Цяо дернулись.
* Это элегантный жест руки, когда большой и средний пальцы касаются друг друга, а остальные пальцы подняты вверх.
*(姐姐;jiějie) – означает «старшая сестра», женский аналог (哥哥;gēge).
*(你瞧我美不美呀;nǐ qiáo wǒ měi bù měi ya) – «Посмотри на меня, я красивая или не красивая, а?». Это довольно детская или кокетливая манера речи. Яньмэй ведет себя жеманно/мило.
Глава 111. У этого достопочтенного действительно отличный глаз
Хотя Янь Уши привык смотреть на красивых людей, увидев Шэнь Цяо, одетого в женскую одежду, он все же был поражен неописуемым чувством изумления этой ослепительной красотой.
Это была его первая мысль.
Его второй мыслью было: у этого достопочтенного действительно отличный глаз.
Метод изменения внешности требует тщательного изучения и пристального внимания к деталям. Если бы кто-то захотел изменить свою внешность, как Хо Сицзин, который прямо надел бы маску из человеческой кожи, этот кто-то определенно не смог бы внезапно выглядеть совершенно по-другому и быть неузнаваемым от своего первоначального внешнего вида. Таким образом, даже после того, как Шэнь Цяо был одет в женскую одежду, его лицо все еще было примерно таким же, как и раньше, без особых расхождений. У служанки из секты Хуаньюэ были удивительно умелые руки и изобретательное сердце; она внесла некоторые изменения в детали внешности, в результате чего весь контур его лица казался более мягким и женственным. При этом даже тем, кто изначально знал Шэнь Цяо, было бы трудно узнать его сейчас.
Шэнь Цяо итак был очень красив, но теперь, когда он был преобразован и украшен красным*, его внешность, естественно, стала еще более ошеломляющей. Несмотря на то, что Шэнь Цяо был одет в наряд служанки, без единого драгоценного камня или серебряного аксессуара на нем, он все еще был чрезвычайно привлекательным.
*(红妆;hóng zhuāng) – буквально означает «красный макияж». Употребляется в отношении к великолепной женщине или красивым цветам. В этом случае относится к тому, что ШЦ великолепно одет и красив в женской одежде.
– Сделай его лицо более тусклым и желтым, – сказал Янь Уши, заметив эту проблему.
Через мгновение лицо и шея Шэнь Цяо стали тусклыми и желтушными, несколько маскируя его очаровательную внешность. Служанка была очень дотошной – даже цвет его рук был изменен, чтобы соответствовать лицу, тогда другие не заметят никакого несоответствия.
Бянь Яньмэй и Шэнь Цяо оба мужчины и не практиковали технику сокращения костей; даже переодевшись женщинами, они все еще были очень высокими, что немного раздражало глаз. Пулюжу Цзянь также был очень осторожен, особенно выбирая двух служанок, которые были одинакового роста. Женщины севера отличались тем, что были выше, и их не составило труда найти. Хотя они все еще на полголовы ниже, чем Бянь Яньмэй, разница в росте была менее очевидной после того, как к их обуви были добавлены подошвы на платформе. Наблюдающие только подумали бы, что четыре служанки, входящие во дворец на этот раз, были довольно высокими, но они не обратили бы особого внимания ни на Бянь Яньмэя, ни на Шэнь Цяо.
Как только все приготовления были сделаны, пришло время для того, чтобы войти во дворец. Шэнь Цяо и Бянь Яньмэй принесли с собой подарки из резиденции Суй-гогуна, которые должны были быть переданы императрице, и вошли во дворец вместе с двумя другими служанками.
Шэнь Цяо не особенно беспокоился о собственной безопасности. С его боевыми искусствами, до столкновения с Сюэтином для него не будет проблемой выбраться из опасности, даже если он будет осажден дворцовой охраной. Однако это совсем другое дело, когда он будет находиться вместе с императрицей и двумя маленькими сыновьями Суй-гогуна. Но если что-нибудь случится, и даже если Пулюжу Цзянь не будет винить Шэнь Цяо, прославленная репутация, которую Шэнь Цяо создавал всю свою жизнь, стала бы напрасной, и ему было бы слишком стыдно бродить по цзянху в будущем.
Его сердце билось тысячу раз. Когда он вошел в двери дворца, хотя выражение его лица этого не показывало, он уже начал тщательно обдумывать, какой из путей выхода был ближе всего.
– Перестань смотреть, – Бянь Яньмэй, казалось, прочитал его мысли. Сжав почти полностью губы, он еле заметно прошептал. – Юйвэнь Юнь даровал дворцы пяти императрицам. Из-за того, что та, кого мы собираемся спасти, наименее любима, ее дворец находится на северо-западной стороне. Нам предстоит долгий путь, чтобы добраться туда.
– Разве у императорского дворца нет четырех ворот? Что, если мы выйдем из северных ворот? – также еле заметно прошептал Шэнь Цяо.
Бянь Яньмэй ответил:
– Северные ворота никогда не открывались, а городские стены очень высоки. Даже если мы сможем перепрыгнуть через них сами, то окажемся связаны по рукам и ногам, так как нам нужно будет провести еще двух или трех человек. Мастера, которые служат Юйвэнь Юню, не слабаки, поэтому их не стоит недооценивать. Все, что им нужно сделать, это дать команду лучникам открыть огонь, а затем они поймают нас в засаду. При таком раскладе, даже если бы у нас выросли крылья, нам было бы трудно сбежать.
Шэнь Цяо слегка нахмурил брови.
Прежде чем отправиться в путь, они уже договорились о том, как выполнить план побега: Шэнь Цяо и Бянь Яньмэй встретят императрицу, затем заманят императорских часовых и телохранителей внутрь и выведут их из строя. После этого они уедут вместе с императрицей и двумя сыновьями Пулюжу Цзяня. Если они смогут избежать различных патрулирующих имперских гвардейцев и мастеров по боевым искусствам, как только они достигнут ворот дворца, снаружи их будут ждать люди, и они будут в безопасности.
Без заложников в руках Юйвэнь Юня, Пулюжу Цзянь сможет приступить к дворцовой революции. Сюэтин в настоящее время находится в храме Цинлян, где Янь Уши сможет задержать его. Поскольку Сан Цзинсин и Юань Сюсю не находятся в столице, секта Хэхуань подобна стае драконов без предводителя – все эти обстоятельства давали поистине золотую возможность, дарованную небесами. Ранее Пулюжу Цзянь тайно вступил в сговор с гарнизоном столицы. Если им удастся добиться успеха, у рек и гор появится новый правитель, а солнце и луна изменят небо*.
*(日月换新天;rì yuè huàn xīn tiān) – цитата, предположительно, Мао Цзэдуна.
Несмотря на то, что план внешне выглядит совершенным, реальность зачастую приносит множество хлопот. Даже самые лучшие планы часто могут пойти наперекосяк, тем более что этот конкретный вопрос должен был быть выполнен в спешке, и есть множество неизвестных переменных. Удастся ли план, знают только небеса.
Конечно, даже в том маловероятном случае, если Шэнь Цяо и Бянь Яньмэй не смогут спасти заложников, они в любом случае встревожат Юйвэнь Юня. При таком раскладе Пулюжу Цзянь все равно осуществил бы свои планы по инициированию восстания, но это противоречило бы их первоначальной цели проникновения во дворец, то есть спасение заложников.