Для того чтобы насладиться жизнью сполна, при этом полностью игнорируя советы и наставления министров, Юйвэнь Юнь отрекся от престола в пользу сына Юйвэнь Чаня, а также он отказался взять на себя обязанности великого императора*; и вместо этого даровал себе титул «Император Тяньюань»*. Это впервые, когда великие служители династии Чжоу наблюдали за таким диковинным и странным поведением. В то время как толпа держала свои рты закрытыми, в сердцах они думали, что действия Императора были совершенно нелепыми и несдержанными.
*(太上皇;tài shàng huáng) – отец императора (титул императора, передавшего при жизни престол сыну).
*(天元皇帝;tiānyuán huángdì) – здесь (天元;tiānyuán) имеет значение «небесное начало», а (皇帝;huángdì) – император. Место обитания Юйвэнь Юня было известно как (天台;tiāntāi) или «Небесная Ступень», и он называл себя (天;tiān) или «Небом» перед своими министрами.
Юйвэнь Юнь очень редко посещает императрицу. Когда он делал это в прошлом, это было только для того, чтобы он мог выместить на ней свое разочарование. Однако сегодня он был в необычайно хорошем настроении: с улыбкой на лице, его выражение напоминало весенний ветерок.
Императрица встретила его у входа во дворец. Юйвэнь Юнь схватил ее за руку, затащил внутрь и спросил двух братьев:
– Младшие шурины хорошо приспособились к жизни во дворце?
Старший сын Пулюжу Цзяня не спешил отвечать и ничего не говорил. С другой стороны, младший сын был умнее и потянул старшего брата, приветствуя:
– Большое спасибо заботе вашего Величества. У нас все хорошо.
– Что хорошего послал тебе Суй-гогун сегодня? – улыбнувшись, произнес Юйвэнь Юнь.
Говоря это, его взгляд упал на Шэнь Цяо и остальных.
– Это просто еда и одежда, ничего достойного упоминания, – ответила императрица.
– Императорский дворец не испытывает недостатка в таких вещах. Твой отец слишком назойлив; все еще посылает кого-то, чтобы принести что-то во дворец. Может быть, он чувствует, что Мы* плохо обращаемся с тобой во дворце?
*(朕;zhèn) – император о самом себе.
Императрица поспешно ответила:
– Ваше Величество говорит слишком серьезно. Все это только из-за того, что младшие братья сопровождают эту ничтожную во дворце. Они никогда не покидали дом и жили в другом месте раньше, поэтому и мой отец, и мать не могут не нянчиться с ними. Я прошу Ваше Величество не держать их в презрении за это.
– Почему ты так беспокоишься? Мы не сказали, что это запрещено. Если бы это не было разрешено, они даже не смогли бы войти во дворец!
Юйвэнь Юнь усмехнулся, а затем обратился к Шэнь Цяо.
– Ты. Подними голову.
Конечно, Шэнь Цяо не мог притвориться, что не слышал.
– Мы находим, что общий контур твоего лица неплох. Хотя кожа немного темная и тусклая, если правильно ухаживать и хорошо питаться, возможно, твоя внешность значительно улучшится!
Шэнь Цяо никак не ожидал, что слова, вылетевшие из клюва несчастной вороны*, коей являлся Бянь Яньмэй, трагически воплотятся в жизнь. Император действительно позволил себе вольности, дразня его!
*(乌鸦嘴;wūyāzuǐ) – обр. человек, приносящий плохие новости (букв. клюв вороны), накаркать.
Такие мысли могли оставаться только в его голове, вслух он, естественно, ничего не сказал. Шэнь Цяо изобразил выражение паники, вызванной страхом, отступил на шаг назад и снова опустил голову.
Императрица поспешно шагнула вперед и улыбнулась, мягко обращаясь к Императору:
– Ваше Величество давно не были здесь – эта ничтожная с нетерпением ждала ваших визитов каждые день и ночь. После всего этого времени, теперь, когда я могу видеть лик небес*, мое сердце наполнено радостью. Интересно, может ли ваше величество остаться на обед?
*(天颜;tiān yán) –«небесный лик», употребляется по отношению к красоте лица Императора.
Всего мгновение назад лицо Юйвэнь Юня было гармоничным и нежным. Однако в ту же секунду оно вытянулось, и он с гневом сказал:
– Кто ты такая, что осмеливаешься просить Нас сопровождать тебя за обедом? Мы чувствуем отвращение и тошноту при виде тебя! Кто знает, не отравишь ли ты Нашу еду!
Сегодня Шэнь Цяо наконец-то увидел, как Император заработал репутацию непостоянного и темпераментного человека. Янь Уши тоже может быть капризным, но в его случае это была совершенно другая история.
Характер Янь Уши может быть описан другими словами: его достижения в боевых искусствах не имеют себе равных, его высокомерие не имеет себе равных. С другой стороны, если попытаться описать Юйвэнь Юня, то вышло бы примерно следующее: если бы не его возвышенный статус, весьма вероятно, что он уже давно был бы зарублен ножом.
Императрица была так встревожена его словами, что ее красивое и утонченное лицо побледнело от страха. Она быстро опустилась на колени, чтобы признать свою вину.
Именно в это время Бянь Яньмэй внезапно сделал свой ход.
Он прыгнул вверх и молниеносно бросился на Юйвэнь Юня.
Юйвэнь Юнь, естественно, окружил себя мастерами; некоторые из них были монахами, представляющими силы буддийской фракции, а остальные были членами секты Хэхуань. Возможно, он знал о своем исключительном таланте вызывать ненависть в других, поэтому таскал этих экспертов по боевым искусствам с собой каждый день. Если бы наставник Сюэтин не был сегодня в храме Цинлян, для того чтобы помолиться за императорскую семью и их благополучие, Юйвэнь Юнь определенно не позволил бы ему отойти хотя бы на полшага от себя.
Бянь Яньмэй оценил ситуацию и очень хорошо рассчитал свои действия. Хотя рядом с Юйвэнь Юнем было множество мастеров по боевым искусствам, ни один из них не имел исключительных талантов, не говоря уже о мастере уровня гроссмейстера, таких как Сюэтин, Сан Цзинсин, Юань Сюсю, которые сегодня не присутствовали. Если он начнет с главного и поймает Юйвэнь Юня в плен, с ним в руках они смогут спасти императрицу и ее братьев, а также вывести их из дворца.
Всего минуту назад Бянь Яньмэй достиг молчаливого соглашения с Шэнь Цяо. Он будет тем, кто возьмет в заложники Юйвэнь Юня, в то время как Шэнь Цяо захватит людей, сопровождающих Императора, и не позволит им вмешиваться в дела Бянь Яньмэя.
События разворачивались быстрее, чем можно было о них говорить. Как раз в тот момент, когда Бянь Яньмэй начал действовать, рядом с Юйвэнь Юнем оказался человек, чья скорость не уступала скорости Бянь Яньмэя. Его фигура слегка вспыхнула, и он немедленно встал перед Юйвэнь Юнем. Когда он поднял ладонь, ветер вокруг него начал шевелиться, сопровождаемый всплеском истинной ци, которая сначала слабо пульсировала, но затем стала сильнее, казалась бесконечной и неисчерпаемой, непредвиденной и неподвластной чьему-либо ожиданию.
Этот человек имел бороду, из-за чего густые волосы и борода скрывали большую часть его лица. Однако при этом движении его волосы взлетели вверх, и Шэнь Цяо теперь мог видеть – он сразу же узнал истинное лицо этого человека.
Наставник Сюэтин!
Он вообще не ходил в храм Цинлян; вместо этого он все это время оставался рядом с Юйвэнь Юнем!
Возможно, он также ожидал, что на восьмой день четвертого месяца Пулюжу Цзянь воспользуется его отсутствием во дворце как возможностью сделать свой ход. Поэтому он намеренно использовал эту уловку, чтобы выманить змею из норы и заставить усилия Пулюжу Цзяня сойти на нет.
В то же время другие мастера вокруг Юйвэнь Юня начали атаковать Шэнь Цяо в быстрой последовательности.
Хотя Юйвэнь Юнь был готов, он все еще был достаточно напуган, чтобы отступить на несколько шагов. Он позвал стражу из-за двери, громко крича:
– Убейте их, убейте их! Убейте их всех ради Нас!
Кроме Сюэтина, рядом с Юйвэнь Юнем не было никаких других исключительных фигур. Шэнь Цяо приказал императрице и ее братьям отступить во внутренний дворец. Он был единственным защитником, держащим перевал против десяти тысяч нападавших*, и ему не составит труда отбиться от них всех.
*(他一夫当关，万夫莫开;yī fū dāng guān wàn fū mò kāi) – «один муж удерживает целую заставу, десять тысяч мужей не пройдут». Обычно это относится к опасной местности, где один человек может контролировать стратегическую точку/критическую позицию.