Но и на то не было времени. В тени лесной чащи он свернул на узкую тропинку и помчался прямо к двухэтажному зданию.
Он остановился ещё до того, как приблизился к нему. Прищурив глаза, вгляделся вдаль, в глубине души испытав некоторое удивление.
Это место называлось Павильон Юйсюй — резиденция глав ордена на протяжении многих поколений. В нём жил и Шэнь Цяо.
После того, как он упал со скалы, Юй Ай был назначен заменять его на посту главы Сюаньду. С учётом череды громких действий ордена в последнее время несложно разглядеть амбиции и намерения Юй Ая. Именно поэтому Шэнь Цяо решил, что тот обязательно сделает Павильон Юйсюй своей резиденцией.
Но когда он подошёл к дверям павильона, те оказались плотно закрыты. Свечей не было, так что, очевидно, там никто не жил.
Может быть, Юй Ай думал дождаться выправки своего имени на конференции даосов, прежде чем перебраться сюда?
Шэнь Цяо на миг задумался, решив, что, раз в Павильоне Юйсюй никого нет, он должен пойти проверить место, где Юй Ай жил изначально.
Как только эта мысль пришла ему в голову, он вдруг разглядел вдалеке силуэт направляющегося к павильону Юйсюй человека в накинутой на плечи одежде и со свечой в руке.
Фигура казалась очень знакомой, но зрение Шэнь Цяо было куда хуже, чем прежде, поэтому он не осмелился подтвердить свою догадку. Пришлось долго и пристально наблюдать, нахмурив брови, после чего он смог, наконец, убедиться, что тот человек, скорее всего, его шиди, Юй Ай.
Ночь была холодной и тихой, в скромных строениях поблизости главы ордена в основном занимались совершенствованием, так что посторонним вход так или иначе воспрещался. И поскольку их тоже защищали магические массивы, обычные ученики не могли попасть внутрь, благодаря чему передвигаться Шэнь Цяо было в разы удобней.
Поразмыслив, он решил подойти поближе и для начала выяснить текущую ситуацию.
Юй Ай вошёл в Павильон Юйсюй, держа в руке свечу. Вскоре Шэнь Цяо увидел слабый свет в окне комнаты на втором этаже.
Именно в этой комнате он жил раньше.
Только вот Шэнь Цяо переоценил свою нынешнюю боевую мощь и недооценил способности Юй Ая. Стоило ему подойти немного ближе, как в ушах раздался голос:
— Что за друг решил наведаться без приглашения?
Голос доносился из Павильона Юйсюй вдалеке, и всё же Шэнь Цяо почудилось, что взорвался он прямо у него в голове. В ушах ещё звенело. Тупая боль тотчас пронзила грудь, заставив его невольно отступить на три шага назад. В глубине души он знал, что всему виной внутренняя ци, которую человек использовал при передаче звука.
— Шиди Юй, это я, — взяв себя в руки, ответил он.
Он знал, что Юй Ай слышит его.
Как он и ожидал, в следующее мгновение из павильона Юйсюй долетел слабый звук, а перед ним уже возникла фигура мужчины.
— Шисюн, глава ордена?!
В его голосе слышалось изумление, но и неподдельная радость, заставшая Шэнь Цяо врасплох.
Юй Ай*, казалось, был удивлён его появлением и в то же самое время всем сердцем ждал этого момента.
*郁 (yù) — 1) ароматный; душистый 2) грустить; тосковать; подавленный
蔼 (ǎi) — 1) пышный; роскошный; сильный 2) приветливый; мягкий, миролюбивый
Дополнительно:
Начинённый клейким рисом корень лотоса в сиропе (桂花糖藕 guìhuā táng ǒu).
Глава 18. Я не отпущу тебя
Глава не бечена
Пусть вершина Сюаньду и значилась первым даосским орденом Поднебесной, среди его учеников не было места ни злому умыслу, ни интригам, как могли бы вообразить посторонние.
Шэнь Цяо с детства рос в мирной и спокойной обстановке.
Его наставник был человеком отзывчивым, для него он стал и учителем, и отцом. А его братья по учению были до того радушны, что не требовали соблюдать приличий и разрешали младшим вольничать с ними во время забав и игр. Даже Ци Фэнгэ не нагонял страха на своих воспитанников, как ожидали многие.
И поскольку все вокруг относились к Шэнь Цяо с лаской и нежностью, он, в свою очередь, тоже вырос человеком кротким и мягким.
Время вступления в орден вышло не очень удачным: он не был ни старшим учеником Ци Фэнгэ, ни последним.
Из пяти учеников Шэнь Цяо по старшинству второй, что, собственно говоря, ставило его в неловкое положение. Но из-за характера, превосходного таланта и добросердечного и терпеливого отношения к людям он, напротив, стал любимцем Ци Фэнгэ. И, в конечном счёте, его преемником.
Юй Ай среди учеников числился третьим. Он был на два года старше Шэнь Цяо, но так как вступил в орден позднее, ему пришлось звать того своим «шисюном». В детстве его это очень беспокоило, поэтому он подолгу докучал и дразнил Шэнь Цяо, всё стараясь заставить мальчишку называть его шисюном. Но в конечном итоге, естественно, потерпел неудачу.
Они практически ровесники, с малолетства играли вместе, поэтому были друг для друга самыми близкими людьми. Если кто спросил бы Шэнь Цяо, кому он доверяет в этом мире больше всего, то ответом, несомненно, был бы его шицзунь, Ци Фэнгэ, и его братья по учению.
А если бы пришлось оценить каждого по степени их близости к нему, Юй Ай, пожалуй, занял бы первое место.
До того как подняться на гору, Шэнь Цяо представлял себе, каким будет их воссоединение. Юй Ай, возможно, удивится тому, что он, тот, кто давно должен быть мёртв, вернулся к жизни, или, может, почувствует укол вины и небывалый испуг или, может, даже выкажет отвращение от нежелания видеть Шэнь Цяо.
Однако он и подумать не мог, что тот будет так счастлив. И хотя ему не удавалось разглядеть выражение лица Юй Ая, в его голосе Шэнь Цяо не расслышал ни капли притворства.
Поначалу ему хотелось сказать очень многое. Но когда эти слова оказались на кончике языка, он не знал, с чего начать. Выпалив «шисюн, глава ордена», Юй Ай тоже не вымолвил больше ни слова. Шэнь Цяо догадался, что тот наверняка сейчас внимательно наблюдает за ним, поэтому только и мог, что начать речь с самой банальной фразы:
— Как поживает орден?
Ответа не последовало. Слегка склонив голову, Шэнь Цяо неуверенно произнёс:
— Третий шиди?
— Что с твоими глазами?
Когда он заговорил снова, голос прозвучал уже совсем рядом. Шэнь Цяо машинально хотел отступить, но его крепко схватили за запястье.
— Что с твоими глазами? — повторил Юй Ай.
— Я упал со скалы во время битвы с Кунье. Когда очнулся, они уже были в таком состоянии, — Шэнь Цяо незаметно решил отклониться от темы.
Пленившая его запястье рука не разжалась.
— Стой спокойно. Я проверю твой пульс.
Шэнь Цяо думал сказать, что в том нет нужды, но так как вырваться ему было не по силам, оставалось лишь позволить Юй Аю сделать по-своему.
Юй Ай сосредоточенно прощупывал его пульс. Через некоторое время он, наконец, спросил:
— Твоя внутренняя ци настолько слаба, что её почти не различить. Что произошло?
Шэнь Цяо равнодушно спросил в ответ:
— Ты разве не предвидел такой исход, когда отравил меня?
Рука мужчины на секунду замерла. Пользуясь случаем, Шэнь Цяо отдёрнул свою.
С уровнем мастерства Юй Ая, независимо от того, какой тёмной была ночь или тусклым свет свечей, его зрительное восприятие оставалось весьма точным.
Он внимательно оглядел Шэнь Цяо с головы до ног. Лицо собеседника было холодным и бледным, а фигура намного более тощей, чем раньше. Становилось ясно, что за дни, проведённые снаружи, человек вынес немало страданий. Запястье руки, сжимавшей бамбуковую палку, было наполовину обнажено под рукавом. Такое худое и тонкое, что вид его поневоле пробуждал в сердцах людей боль.
— Раз ты вернулся, больше не уходи, — тихонько вздохнул Юй Ай. — Позволь не спеша объяснить тебе всё, хорошо?
Шэнь Цяо покачал головой.
— На вершине Сюаньду вскоре будет избран новый глава. Разве присутствие здесь опозорившего орден давнего знакомого, как я, не добавит тебе хлопот?
Юй Ай нашёл это странным:
— Кто сказал, что у ордена будет новый глава?
— А разве даосская конференция на Нефритовой террасе, что состоится через десять дней, не является заодно церемонией установления нового главы Сюаньду?
Юй Ай хотел было покачать головой, но осознав, что собеседник не видит его действий, ответил: