Янь Уши презрительно фыркнул:
— Пустячная доброта [4]! А что до этого дела, то он был таким же и во время его боя с Хулугу! Сохранив тому жизнь, тем самым он оставил затаённую угрозу для грядущего поколения! Он имел непревзойдённые боевые навыки, но толку от них никакого, потому что разумом он не отличался от бесхарактерной женщины! Раз так, с какой стати он вообще позволил ученикам вершины Сюаньду заниматься боевыми искусствами? Не лучше бы было просто переделать вершину Сюаньду в обычный даосский храм? Раз так хотел мира без войны, отчего не начал с самого себя?
[4] 妇人之仁 ( fùrénzhirén) — женское милосердие (ирон. о мелком благодеянии, о дамской благотворительности); чрезмерная склонность к милосердию.
Эти слова были горькими и едкими до мозга костей, но отнюдь не лишены здравого смысла.
Между Шэнь Цяо и его наставником прослеживалось некое сходство — у обоих были добрые и мягкие сердца, они всегда были внимательны к другим людям. Но была между ними и разница. В странствиях по свету Шэнь Цяо своими глазами видел нищету и голод, страдания простого люда, видел людей богатых и могущественных, — так или иначе, все они были вовлечены в игру [5]. Образ его мышления постепенно изменился. Он обнаружил, что пока вершина Сюаньду является частью этого смертного мира, нереально отделить себя от него и оставаться в стороне. Рано или поздно орден неизбежно присоединится к партии.
[5] 棋局 (qíjú) — 1) доска (шахматная, шашечная) [с расставленными фигурами]; расположение фигур (шашек) (на доске); 2) партия, игра [в шашки, шахматы]; 3) расстановка сил, положение.
Увы, прежде чем он смог внести какие-либо изменения в орден, Юй Аю уже было невтерпёж сместить и заменить его, полностью увлекая вершину Сюаньду к неизвестному пути.
Слегка опустив голову, он погрузился в размышления.
Тем временем Янь Уши бесшумно и без какого-либо предупреждения двинул пальцем в его направлении.
С момента, как Шэнь Цяо потерял зрение, он намеренно тренировал слух. Заслышав странные звуки, он спешно оттолкнулся от камня и подскочил вверх. Затем принялся стремительно отступать.
Цингун вершины Сюаньду не имел аналогов в этом мире. Стоило только применить «Радужную тень» [6], как стойка Шэнь Цяо мигом преобразилась. Словно нежно подхваченный ветром цветок лотоса, озерцо с изумрудной водой или веточка распустившейся ивы, — он двигался с изяществом столь плавным, что не описать словами. Можно было примерно представить себе, каков он был в полном расцвете своей боевой мощи.
[6] Радужная тень (天阔虹影 Tian Kuo Hong Ying): название цингун (способа лёгкого передвижения; использующий технику выглядит так, будто не поддаётся силе тяжести). Буквально означает «Простёршаяся по всей ширине неба радужная тень» или «Явление радуги на широком небе»).
Загвоздка в том, что боевые силы Шэнь Цяо ещё не восстановились. Янь Уши был куда быстрее него. Он отстал лишь на полшага, но валун, на котором мужчина сидел минуту назад, уже с громким треском разбился на куски. Обломки камней разлетелись по сторонам и дождём осыпались на Шэнь Цяо.
К счастью, мужчина смог вовремя возвести внутреннюю ци, и всплеск не задел его лица. Только вот половину рукава разорвало острыми камнями. Осколки даже порезали ему запястье, и кровь тут же заструилась по светлой коже.
«Ласковый прилив вешних вод тоскует о том, что сердце, до краёв наполненное любовью, в одночасье горсткой пепла обернулось».
Неспроста техника заслужила такую славу!
Забыв про рану на запястье, Шэнь Цяо сосредоточил весь свой слух на движениях другого человека.
Образ действий Янь Уши ясно говорил о том, что стоит тому атаковать, его противнику не видать пощады.
Проведя столько дней плечом к плечу с ним, Шэнь Цяо был прекрасно осведомлён об этом.
Сегодня он должен биться до тех пор, пока его соперник не будет удовлетворён; в противном случае, он попросту погибнет зазря.
Автору есть, что сказать:
Шэнь Цяо: Может, мне всё-таки стоит вернуться?
Юй Ай: Шисюн, тёмный и укромный закуток приветствует тебя (づ￣3￣)づ╭～
Шэнь Цяо: «…»
Глава 22. Неужто в этом мире кто-то всё ещё способен цепляться за свою совесть?
Глава не бечена
«Мановение вешних вод» был одним из приёмов, которыми прославился Янь Уши. В прошлом с его помощью он одолел великое множество знатоков. Даже Ци Фэнгэ для его описания специально использовал двустишие. Отсюда видно, насколько уникальным и тонким был данный арсенал боевых искусств.
К настоящему времени Янь Уши, разумеется, достиг ещё более высокого уровня мастерства, никак не ниже.
Только вот мало кто знал, что в действительности данные комбинации пальцев произошли от боевых искусств меча.
Янь Уши некогда мастерски владел клинком, который он всюду носил с собой. Позднее меч был потерян, и некоторое время мужчина не мог найти ему достойную замену. Никому бы и в голову не пришло, что это стечение обстоятельств даст толчок к созданию искусства комбинаций пальцев. Приём носил нежное и чувственное название, но лишь тот, кто испытал его на себе, знал, какую бурю [1] он таит.
[1] 疾风骤雨 (jí fēng zhòu yǔ) — силой ветра и неистовством ливня; резкий, стремительный; обр. напряжённая борьба; преодолевать трудности
Человек с острым зрением разглядел бы, что движения Янь Уши были открыто неторопливы, весьма грациозны и нежны. Он будто всего-то собирался смахнуть опавшие листья с плеча другого человека. Но палец его руки уже обернулся мириадами послеобразов, и было их так много, что было практически невозможно различить, какой из «образов» являлся настоящим.
Шэнь Цяо был слеп. А поскольку незрячего человека не сбивало с толку собственное зрение, это лишь играло ему на руку, обостряя другие чувства.
Он ощущал колоссальное давление, напирающее на него со всех сторон с тяжестью горы. Его едва было не раздавило в лепёшку, пока внутренняя ци то и дело пульсировала взад и вперёд. Притом, нажим не был распределён равномерно. Скорее, следовал за пальцем мужчины, иногда надавливая Шэнь Цяо на плечо, а иногда угрожающе проходясь у самой шеи. Он перемещался с места на место, что означало, от него невозможно уберечься.
Шэнь Цяо был целиком погружён в сооружённый его противником прессинг. Его словно со всех сторон окружило стенами. А нагромождение слоёв внутренней ци было подобно бесчисленным приливам. Ему некуда было отступать и некуда продвигаться. Как только он исчерпает внутренние силы, что его ожидает, так это мягкое, как весенние воды, прикосновение пальцев Янь Уши.
Что означает лишь смерть.
У Шэнь Цяо осталось всего треть его внутренней ци, и, возможно, он уступал даже второсортным знатокам боевых искусств. Обычно человек такого уровня мог и не мечтать о том, чтобы пережить атаку Янь Уши. Но преимущество Шэнь Цяо было в том, что он уже владел всеми боевыми искусствами вершины Сюаньду наряду с двумя томами «Стратегии Алого Яна». Пускай он не успевал полностью вникнуть и использовать их содержимое, возвращение памяти означало, что к нему вернулось и умение тягаться с врагом. Он хотя бы не будет таким пассивным, как прежде.
Равным образом использовав свою руку в качестве меча, он вскинул рукав и сделал жест.
То было начальное движение «Искусства меча Синих Волн» — «Свежий ветерок».
«Синие волны» был тем же набором, которым оперировал Юй Ай во время его битвы с Янь Уши.
Несмотря на известность вершины Сюаньду во всём мире, в ней насчитывалось только несколько комплектов боевых искусств; техник же освоения меча было всего две.
Поскольку Ци Фэнгэ считал, что суть боевых искусств и прочих основ этого мира неотличимы между собой, всё, в конечном счёте, свелось к простоте. «Великое искусство себя прячет». Вместо изучения множеств различных приёмов, куда лучше оттачивать и доводить до совершенства эти два набора искусств владения мечом, пока не сможешь свободно управлять и распоряжаться ими, как душе угодно.
Как и следовало из названия, «Свежий ветерок» был стартовым движением, мягким и всепрощающим, навевающим людям чувство, что они купаются в прохладе свежего ветерка. У Шэнь Цяо оружия в руке не было, поэтому ему оставалось сложить два пальца вместе в подобии меча. Этим жестом он, наконец, вернул себе знакомые ощущения из прошлого.