Цзи Ин остолбенел.
— Господин, я не понимаю, о чем вы говорите…
Бянь Яньмэй улыбнулся.
— У тебя и правда прекрасно выходит имитировать поведение и речь Цзи Ина, ты почти смог обмануть меня. К сожалению, ты допустил одну огромную ошибку.
Раз он уже был разоблачен, «Цзи Ин» сбросил с лица скромное выражение слуги.
— Хотелось бы услышать.
— Цзи Ин уважает шицзуня, но при этом боится его. И чувство страха гораздо сильнее. Он бы никогда не предложил свою компанию, чтобы встретить шицзуня. Все остальное ты скопировал хорошо, и лишь в этом промахнулся.
«Цзи Ин» разразился смехом.
— Ты доказал свои умения как старший ученик Янь Уши, но и я не собирался продолжать скрываться!
Улыбка исчезла с лица Бянь Яньмэя.
— Кто ты? Где Цзи Ин?
«Цзи Ин» с гордостью ответил вопросом на вопрос:
— Как может такой смышленый человек не догадаться, кто я? Если знаешь, зачем спрашивать про слугу? Мы давние враги, как ты можешь не узнать меня?
Бянь Яньмэй на секунду замер, и выражение на его лице изменилось.
— Орден Хэхуань? Ты Хо Сицзин!
Хо Сицзин пользовался дурной славой из-за своего искусства смены лиц. Тот, чью кожу он сдирал, не имел и шанса на выживание. Хотя Цзи Ин владел некоторыми боевыми искусствами, он не был соперником Хо Сицзину. Если бы в тот раз Бай Жун не вмешалась, наткнувшись на него, даже Шэнь Цяо с Чэнь Гуном не смогли бы сбежать.
Никто не мог определить истинный возраст Хо Сицзина. Может, ему было около тридцати-сорока, а может, около пятидесяти-шестидесяти. Он регулярно менял лица и целенаправленно выбирал самые привлекательные. За эти годы он содрал кожу с десятков или даже, возможно, сотен людей. И в ортодоксальных орденах, и в преступном мире его поминали недобрыми словами.
Конечно, орден Хэхуань был широко известен применением техник обольщения для продвижения в совершенствовании. Их репутация никогда не была безупречной, но люди вроде Хо Сицзина, к которым все питали смертельную ненависть, пользовались особо скверной славой.
Хо Сицзин громко рассмеялся.
— Братец [5] Бянь, что ты на меня так смотришь? Если на то пошло, можно сказать, мы с тобой выросли на одних и тех же учениях. Нам столько лет не выпадало шанса встретиться, и мне очень хочется наверстать упущенное. Я здесь не ради драк и убийств!
[5] 老弟 (lǎodì): досл. уважаемый младший брат; приятель, дружище.
Бянь Яньмэй холодно ответил:
— Цзи Ин сопровождал меня многие годы, а ты изувечил и убил его. Если я не отомщу за него сегодня, это навеки опозорит меня!
Хо Сицзин быстро отступил на несколько шагов, не давая противнику времени начать атаку.
— Братец Бянь, не пойми меня неправильно. В тот момент, когда мне приглянулось его лицо, я еще не знал, что это твой человек. Он сообщил мне об этом только когда уже лишился половины кожи. Видишь, даже если бы я остановился, он бы все равно не спас ни лицо, ни жизнь. Лучше уж принести мне пользу. В любом случае, пока его лицо здесь, ты всегда будешь его помнить. Сегодня я пришел, чтобы выразить почтение твоему наставнику по приказу своего. Он хочет обсудить нечто важное.
Он ни в грош не ставил жизнь Цзи Ина и полагал, что упоминание Сан Цзинсина хотя бы немного усмирит Бянь Яньмэя. Однако, к удивлению Хо Сицзина, его противник без лишних слов бросился в атаку. Бянь Яньмэй сложил пальцы и словно мечом двинул ими в сторону Хо Сицзина; его внутренняя ци будто материализовалась, густым морозным ветром обрушиваясь прямо на оппонента.
Хо Сицзину с трудом удалось избежать удара. Ему пришлось отступить примерно на дюжину шагов, прежде чем он наконец смог отыскать возможность провести контратаку. Но враг неотступно следовал по пятам, и каждое его движение было неистовым и неотвратимым. Маленький чайный павильон в мгновение ока превратился в поле битвы. Столы и стулья разлетелись в щепки, а хозяева и гости в ужасе сбежали и совсем скоро скрылись из виду.
Когда этот же прием — «Мановение вешних вод» — использовал Янь Уши, он нес в себе высокомерную и подавляющую ауру. Однако в исполнении ученика он выглядел более стремительным и жестоким: Бянь Яньмэй слил его воедино с техниками владения мечом ордена Хуаньюэ. В руках мужчины не было клинка, но сила удара едва ли уступала его наличию. Походя на рябь осенних вод, она, усилием одной лишь руки, была способна раздробить скалу. Омывая кровью путь и наполняя останками реки, эта всеобъемлющая мощь не оставляла путей к отступлению!
Хо Сицзин был учеником Сан Цзинсина, одного из десяти величайших знатоков боевых искусств. Будучи довольно бесстыжим человеком, он лебезил перед учителем, льстил ему и даже регулярно находил для него красавиц. Именно потому, что заслужил благосклонность наставника, Хо Сицзин и вел себя распущенно. Если бы не это покровительство, враги бы уже давно схватили его и разрезали на кусочки.
Его самомнение со временем только раздувалось. Он не принимал Бянь Яньмэя всерьез, так как старший ученик главы Янь отвечал за дипломатические отношения между орденом Хуаньюэ и императорским двором Северной Чжоу. Большую часть времени он водился с чиновниками и даже лично занимал пост в правительстве. Целыми днями ему приходилось трудиться умственно, а не физически, поэтому по части владения боевыми искусствами Бянь Яньмэй мог и не преуспеть.
Кто же знал, что, недооценив противника, Хо Сицзин навлечет беду на свою голову. Пусть он не оказался на поводу у врага, но и получить преимущество над ним было нелегко.
Бянь Яньмэй твердо вознамерился забрать его жизнь. Он не собирался проявлять милосердие только потому, что они оба принадлежали демоническим орденам. Однако способности Хо Сицзина не позволяли ему с легкостью добить врага. Они обменялись несколькими сотнями приемов, но ни один не смог занять выигрышное положение. Легкий перевес оставался на стороне Бянь Яньмэя, но в целом ситуация не менялась.
Хо Сицзин подустал от сражения и размышлял, стоит ли ему продолжать схватку или же лучше просто сбежать. Возможно, если он продолжит, получит шанс вонзить нож в спину Бянь Яньмэя, а затем сможет использовать его в переговорах с Янь Уши, либо отведет к своему наставнику. Но противники оба числились в демонических орденах и не были наивными и порядочными людьми, поэтому строить козни против Бянь Яньмэя не было простой задачей. Хотя они сражались долгое время, Хо Сицзину так и не выпало благоприятного случая.
И в тот самый момент он услышал чей-то равнодушный голос:
— Стыдно признавать, что ты мой ученик, когда ты не можешь позаботиться даже о таком отребье.
Голос будто взорвался у его уха, и грудь Хо Сицзина сдавило так, что его чуть не вырвало кровью. Перепугавшись, он побледнел и решил во что бы то ни стало бежать!
То, что Хо Сицзин на мгновение отвлекся, позволило Бянь Яньмэю нанести удар по открывшейся бреши в чужой обороне. Его противник закричал от боли и отлетел назад, но как-то ухитрился развернуться в воздухе и даже попытался использовать этот шанс, чтобы улизнуть!
Однако он неожиданно замер на полпути и тут же обрушился на землю!
Хо Сицзин тяжело дышал, положив руку на грудь, и бесстрастно глядел на привлекательного мужчину в черных одеждах, появившегося неподалеку под деревом.
Рядом с ним стоял, опираясь на бамбуковую палку, еще один человек, у которого, похоже, были проблемы со здоровьем.
Вне всякого сомнения, мужчиной в черном был Янь Уши.
Хо Сицзин был совершенно одержим красивыми лицами. Стоило ему увидеть стоявшего рядом с Янь Уши человека, как он тут же признал в нем мужчину, лицо которого он собрался содрать, но был остановлен Бай Жун.
Но сейчас это лицо не вызывало в нем никакого интереса — он даже не знал, сможет ли спасти собственную жизнь.
— Приветствую вас, глава ордена Янь. Я [6] Хо Сицзин. Я явился по приказу шицзуня Сан Цзинсина, чтобы нанести визит почтеннейшему старейшине, — Хо Сицзин через силу улыбнулся, словно столкнулся со своим заклятым врагом.
[6] 在下 (zàixià): вежливое я, ваш покорный слуга.
Души безвинно погибших людей, чью кожу лица он содрал, вероятно, никогда и не представляли себе, что в один день жестокий и заносчивый Хо Сицзин будет вести себя столь смиренно.