- Саблин, на кой вы его так отмутозили?
- Дело в том, что оказав ожесточённое сопротивление при аресте, он не оставил нам другого выбора, господин адмирал. По его милости, четверо моих бойцов в данный момент в лазарете. И, смею вас заверить, один из них уже навряд ли встанет на ноги.
- Довольно слабое оправдание, капитан второго ранга. Могли бы использовать транквилизаторы или шокеры, наконец... раз он такой буйный оказался.
- Виноват, господин адмирал. Но, прошу не забывайте, этот человек прошёл довольно серьёзную спецподготовку. Мои люди получили приказ не рисковать и действовать наверняка.
- Заметно...
- Простите?
- Заметно, говорю, что наверняка... ладно. Распорядись, пускай приведут его в порядок. И побыстрее.
- Слушаюсь, господин адмирал! - тот, что стоял по правую руку, развернулся, собираясь уйти, но непосредственно перед выходом, второй собеседник остановил его.
- Да, кстати... Саблин, пускай вколют ему что-нибудь. Там... я не знаю... наркотики или анестезию какую-нибудь... в общем, на месте сами разберутся. Главное, чтобы соображать мог, а вот пошевелиться нет.
- Так точно! - козырнув, капитан второго ранга стукнул каблуками и резво покинул помещение. Проводив его взглядом, тот к кому обращались "адмирал", с тяжёлым вздохом перевёл свой взор на старшего капрала, и не спеша приблизился. Помолчал какое-то время, продолжая сосредоточенно рассматривать Жарова, словно собирался с мыслями. А затем, начал говорить. Негромко, в полголоса.
- Знаю, ты с удовольствием бы перегрыз мне глотку, предоставь я тебе такую возможность. Не стану отрицать, много дерьма пришлось совершить, чтобы ты оказался здесь. Так что причин поквитаться у тебя предостаточно... Да только вот, увы, чья либо смерть, в том числе и моя, уже ничего не изменит. Всё, что произошло - в прошлом. А время, как известно, вспять не обратить. Как не пытайся... Так что, ты просто послушай меня внимательно, сынок. Послушай то, что я хочу сказать. И, возможно, в будущем будешь ненавидеть меня чуть меньше.
Ни для кого не секрет, что в галактике в последнее время неспокойно. Назревает серьезный военный конфликт. И буду с тобой откровенным, шансов у человечества в приближающейся схватке немного. А если уж совсем на чистоту, то их и вовсе нет... К несчастью, в нашем прогнившем правительстве заседают сплошь идиоты и лизоблюды, не готовые принять очевидный факт, что на просторах бескрайней вселенной существуют силы настолько мощные, что попросту им не по зубам. И чтобы там они о себе не думали, человечеству, ни при каких условиях предстоящее столкновение, совершенно разных по сути миров, не осилить...
Ещё два дня назад, в том, что говорю тебе сейчас, я был уверен на сто процентов. Но сегодня, вроде как уже и не совсем... А всё потому, что по странному и абсолютно не ясному мне стечению обстоятельств, ты вытащил счастливый билет парень. И теперь, выходит так, что ты единственный, кто обладает реальным шансом изменить ход истории и разом окончить пока ещё не начавшуюся войну...
Короче говоря, хочу тебе с уверенностью заявить. Я и те двенадцать миллиардов человек, живущие на голубом шарике за бортом, очень на тебя рассчитываем... смотри не подведи.
Закончив, адмирал Южный, а то, что это был именно Михаил Степанович, Жаров к тому времени уже не сомневался, по - отечески похлопал старшего капрала по щеке и тем же способом, что и первый офицер минуту назад, покинул каюту. Даже по нечеткому силуэту, который выдавало чуждое в тот момент, сознание, он с лёгкостью признал офицера высшего военного совета. Только вот, данное открытие мало что объясняло. И Сергей сделал попытку сконцентрироваться, собрать хаотично-мечущиеся мысли воедино. В робкой надежде хотя бы на несколько секунд обрести ясность ума. Точнее задумал, а вот реализовать не успел. Напрячь мозги, и поразмыслить ему попросту не позволили, прекратив спонтанно возникшее одиночество довольно грубо. Практически сразу, как только адмирал покинул каюту, появились люди в военной форме. Не говоря ни слова, сделали инъекцию в плечо и, бесцеремонно подхватив под руки, отволокли наполовину бесчувственное тело в душ. Там, обильно ополоснули его из противопожарных рукавов, а после переодели, облачив в легкий скафандр для пилотов истребителей. При этом, нисколько не переживая по поводу того факта, что сделали это непосредственно на мокрое тело.
Всё это время Жаров равнодушно наблюдал за происходящим со стороны. Он понимал их вопросы и даже выполнял указания, такие как - поднять ногу, опустить руку. В общем, послушно делал то, что говорили. Потому как отказаться попросту был не в состоянии.