— Так точно. Ясно, товарищ майор.
Сердюк передал своему оставшемуся экипажу услышанные инструкции и спустился к командиру. Они твердым уверенным шагом, расправив плечи и гордо задрав подбородки, зашагали по утоптанному гравию вдоль железнодорожной колеи в сторону поляков, сгрудившихся возле без остановки фыркающего клубами дыма и пара черного паровоза. Из толпы чужих мундиров вперед выдвинулось несколько человек со звездочками на погонах.
— Майор Иванов, — вальяжно, как убеленный сединами командарм безусым новобранцам, отдал честь лейтенант Иванов, подойдя к полякам метров на пять, — командир передового батальона Красной Армии. Кто-нибудь разговаривает по-русски?
— Поручик Юзефович, — вышел вперед и козырнул двумя пальцами чернявый офицер в фуражке с мятой угловатой тульей.
— Кто вами командует? — спросил Иванов, свысока, задрав подбородок повыше, оглядывая столпившихся за поручиком офицеров с большим количеством звездочек на погонах.
— Пан полковник Збируг.
— Позовите. Я буду разговаривать только с ним.
— Но пан полковник занят. Он руководит погрузкой.
— Если я прикажу открыть орудийный огонь — пану полковнику придется руководить разгрузкой. Даю десять минут на приход пана полковника. Потом… Сами понимаете, пан поручик, что будет потом. Известите пана полковника. Время пошло, — Иванов демонстративно оттянул грязный манжет комбинезона на запястье и взглянул на часы. Поручик вернулся к своим сослуживцам и они возбужденно запшекали. Некоторые слова, похожие на украинские, Иванов понимал — большинство нет. Один из молодых офицеров повернулся и побежал в гущу солдат вдоль состава. Несколько звездно-погончатых поляков вместе с переводчиком приблизились к красным командирам.
— На каком основании, вы ставите нам условия, — перевел поручик Юзефович вопрос белобрысого худощавого офицера с тремя звездочками на каждом погоне.
— На праве сильного и на основании приказа своего командования, — нехотя, как маленькому, — разъяснил Иванов. — Почитайте вместе с панами офицерами, пока мы ждем вашего пана полковника. (Он неспешно достал из планшета и вручил переводчику стопку листовок). Вам все станет понятно. И что. И почему. И на каком таком основании.
Чернявый поручик перевел ответ грозного красного командира, пробежал глазами речь Молотова, повернулся к своим и раздал листовки. Пока паны поляки вникали в речь советского наркома и переговаривались между собой, вернулся запыхавшийся молоденький офицерик, бегавший, как надеялся Иванов, к пану полковнику.
— Пан полковник сейчас подойдет, — перевел поручик. Иванов медленно глянул на часы (прошло уже больше пяти минут) и важно кивнул головой:
— Ладно, я еще подожду. Не заставлять же мне вашего командира, как его молодого офицера, бегом бежать. Это было бы выглядело недостойно перед его личным составом. Лишь бы из моих бойцов кто-нибудь случайно не сорвался и не открыл по вам огонь раньше времени.
Еще через несколько минут сгрудившиеся за польскими офицерами солдаты расступились и пропустили вперед невысокого седоусого тщательно выбритого лощеного военного с тремя полосками на трехзвездочных погонах.
— Полковник Збируг, — перевел поручик козырнувшего лощеного офицера.
— Майор Иванов, — отдал честь сам себя повысивший лейтенант. — Командир передового танкового батальона легкотанковой бригады Красной Армии.
— Что вы здесь делаете?
— Жду разоружения подчиняющихся вам войск. Временного разоружения.
— У меня приказ моего командования, — сдвинул брови полковник, — погрузиться в эшелоны и следовать в западном направлении.
— К сожалению для вашего командования, — спокойно отмел польский приказ Иванов, — это исключено. Вы останетесь здесь, освободите вагоны и сложите оружие.
— Вы с двумя вашими бронемашинами собираетесь меня к этому принудить?
— Ну, — улыбнулся Иванов, которому совсем не хотелось улыбаться: за спиной польских офицеров собиралось все больше вооруженных солдат, некоторые держали винтовки уже не за спиной, а в руках, — почему же только с двумя бронеавтомобилями? Вы, пан полковник, очевидно, недостаточно осведомлены о штатном составе танкового батальона Красной Армии. Под моим началом полсотни танков и полтора десятка бронеавтомобилей. И это только из бронетехники. Те два, которые у меня за спиной (он ткнул за спину оттопыренным от кулака большим пальцем) — всего лишь мой почетный эскорт. Согласитесь, не пешком же мне было к вам идти? Остальные в засаде. Попробуете тронуться — мы откроем огонь.