Документ представлял собой план-график оснащения радарами кораблей нашего флота. Но так как слову "радар" в этом мире просто неоткуда было взяться, то поначалу они назывались радиолокационными измерителями. Однако когда дело приблизилось к принятию их на вооружение, мой секретный отдел потребовал заменить раскрывающее принцип работы изделия название на какое-нибудь нейтральное, под каковым они теперь и фигурировали во флотских документах. Все бы ничего, но это нейтральное название было образовано из трех первых букв фамилии главного конструктора с добавкой "скоп" после них. А если кто забыл, то напоминаю: конструктора звали Кристиан Хуельсмайер.
- Зато вышло полное нераскрытие принципа работы прибора вкупе с не менее полным описанием его свойств, - усмехнулся Боря Фишман. - Действительно, довольно-таки фиговатый "скоп" получился. Так что я тут в порядке инициативы сделал еще одну разработку, может, и успеем кому поставить к началу войны. Сантиметровый радар ближнего действия, пригодный для артиллерийских расчетов, на базе магнетрона от микроволновки из того мира, у нас они пока для подобных целей не годятся. Это не замена комментируемого тобой метрового, который Крис кое-как домучил, а его дополнение. Дальность всего километров двадцать, в хорошую погоду до тридцати, но зато не так боится тряски и позволяет довольно точно мерить расстояние. И, раз уж тебя почему-то взволновало название, то ему и другое можно придумать, чуть поприличней.
- Тогда тебе, как автору, и карты в руки.
- В наших внутренних бумагах он фигурировал как "криптовизор".
- Сойдет, пусть им останется, а когда первые экземпляры будут?
- Три комплекта уже сделаны и едут в Питер, а дальше мы можем делать по две-три штуки в месяц, пока магнетроны не кончатся.
- Ладно, - сделал пометку я, - диктуй наиболее подходящую для тебя марку, озадачу народ.
- И еще СВЧ-транзисторы, они у меня тоже потусторонние. В общем, вот тебе спецификация. Можешь не пороть горячку, на десять комплектов у нас пока все есть. Кстати, мой прибор и самолеты видит, правда, только металлические. "Тузики", например, в упор заметить не может... Но это ладно, а вот что ты тут с моей Алечкой сделал? Отказывается в Георгиевск ехать!
- Да мы с ней и не виделись почти, - удивился я, - а чем мотивирует-то?
- Дескать скоро начнется война, и она будет нужна здесь, а там ей просто нечем заняться. И еще говорит, что все величества не только сами никуда не убегают, но и семьи оставляют в Питере, стало быть, ей сейчас покидать столицу никак нельзя.
- В общем-то, она права, - пожал плечами я, - так что пока придется сохранить все как есть.
Надо заметить, что женитьба заметно повлияла на Борю. Нет, разумеется, не в том смысле, что он перестал бегать налево - просто теперь он делал это несколько реже и с соблюдением прямо-таки выдающихся мер конспирации. Причем это просек не только я, но и глава русского отдела МИ-6 Пакс, который начал разработку операции по сбору компромата на Борю с целью последующего шантажа. Естественно, допустить такого я не мог. Но и до столь выдающейся жестокости, как приказное склонение Бори к моногамии, я тоже доходить не собирался, так что пришлось немножко поработать.
- Тут еще вот какая тонкость имеется, - сказал я и вкратце посвятил Борю в коварные планы английской разведки.
- Алечка выше подобных пошлостей! - отреагировал Боря, но как-то не очень уверенно.
- Выше так выше, но зачем ей вообще зря напрягаться на эту тему? Вот, познакомься с интересным человеком, по данному направлению вы будете работать вместе.
Открылась дверь, и в кабинет, сверкая сапогами и серебряными цацками на черном мундире, вошел гауптш... то есть, тьфу, генеральный комиссар Фишман.
- Тоже Борис, - представился Боре вошедший, - ну, а вас мне представлять не надо, сами понимаете. Работаю у Алафузова, а на ближайшее обозримое время прикомандирован к вам в качестве двойника. Буду замещать вас на публичных мероприятиях, ну и постараюсь взять на себя общение с английской разведкой, если потребуется. Наконец, если кому-то вздумается шантажировать вас компроматом, всегда можно будет сказать, что на самом деле это компромат на меня.
- О... очень приятно... - Обалдевший Боря пожал руку своему двойнику. Картина была интересная, так и хотелось посмотреть, где же тут зеркало. Впрочем, я заметил, что мундир на двойнике сидит как-то более естественно, хотя является точной копией Бориного. И отглажен получше, если присмотреться.
- Борис Николаевич, - обратился я к двойнику, - вы, кажется, тоже обратили внимание на некоторые тонкости?
- Да, Георгий Андреевич, обратил, уже думаю, что поправить. Вот для этого как раз и нужны регулярные личные контакты.