— Добрая фея из сказки, — съязвил я, подходя ближе.
— Парень, не искал бы ты себе проблем. Иди, куда шёл, — спокойным, но властным голосом произнёс второй.
— Я же говорю, это мой дед! Ручонки от него уберите! — я добавил в голос оттенок ярости. Мужчина с властным голосом, не отпуская старика, коротко приказал напарнику:
— Чиумай!
Тот танцующей походкой двинулся ко мне, на ходу вытаскивая странно светящуюся в сгущающихся сумерках цепь, которой он со всё увеличивающейся амплитудой стал размахивать. Яркая голубая молния вспарывала воздух всё ближе от моего лица. Нападавший хрипло посмеивался, перебрасывая сверкающее оружие из ладони в ладонь.
Всё это мне очень не нравилось, в особенности — странная цепь. Уклоняясь от очередного замаха, я подхватил с земли внушительный обломок толстого сучка — его я и подставил под следующий удар цепи. Сияющая удавка плотно обхватила сухое дерево в несколько оборотов, издавая при этом звуки, похожие на слабые электрические разряды. Толстый сучок затрещал, как сухая лучина. Я похолодел при мысли о том, что было бы с моей рукой, вздумай я перехватить цепь. Однако все эти мысли пронеслись в моей голове за тысячную долю секунды. Тренированное тело действовало само, находя наилучшее и быстродействующее решение. В высоком прыжке моя правая нога «выстрелила» в квадратную челюсть противника. Раздался громкий хруст. С так и не сошедшей с лица глупой ухмылкой нападавший замертво свалился на мокрую от росы траву.
Второй, видимо не ожидавший такого исхода нашей схватки, с сомнением поглядел на старика, отбросил его в сторону и двинулся ко мне. Я заметил, что дед так и остался лежать без движения.
— ТО тэр истр? Тэр ид кохладнай? — на мрачном лице второго появилось недоумение.
— Ты не мог бы изъясняться не столь изысканно? По-французски я бы ещё понял, хотя теперь это и не модно в высшем обществе, — ответил я.
— Что тебе нужно и кто ты такой? Ты из серого легиона? — грозно надвигался на меня незнакомец.
— Я из социальной помощи. Отдел по защите прав пенсионеров, — поклонился я. Что вам нужно от старика?
— Это не твоё дело, абориген, тебе не понять всех аспектов здесь происходящего. Ты многое успел увидеть, и я вынужден тебя ликвидировать, — в его руках мелькнуло оружие.
Раздался хлопок. За долю секунды до этого я инстинктивно упал на землю. Над головой пролетел сгусток белого пламени, который при попадании в огромный тополь, росший на противоположной стороне дороги, срезал его, как травинку. Я лежал и лихорадочно соображал, что мне делать. В этот момент мой взгляд уловил мерцающую цепь, которая, пережав сук, лежала в траве, словно затаившаяся змея. Я заметил, что цепь заканчивается рукоятью длиной в ладонь, которую мой первый противник выпустил, потеряв сознание. Осторожно, пытаясь не привлекать к своим движениям внимания, я попытался дотянуться до рукояти цепи, одновременно испуганным голосом запричитав:
— Зачем вам меня убивать? Я могу всё это забыть, как страшный сон. Прошу вас, оставьте мне жизнь!
— Мне даже жаль тебя, парень, несмотря на то, что ты убил моего напарника. Ты оказался не в то время и не в том месте. Извини, — с этими словами он навёл на меня ещё дымящийся ствол.
Пока противник разглагольствовал, рукоять цепи плотно легла в мою ладонь. Удивительно, но через неё в моё тело потекли волны животворящей энергии. Я стремительно изогнулся, уходя от страшного удара из орудия незнакомца. Одновременно я захватил цепью запястье руки, державшей оружие. Убийца глухо вскрикнул, послышался треск перетираемых костей. Прижав парализованную руку к телу, он упал на колени, здоровой рукой пытаясь нашарить в траве выпавший пистолет. Я не дал ему на это времени — свободный конец цепи я обмотал вокруг шеи нападавшего. Цепь, потрескивая, начала свою смертоносную работу. Зрелище было не из приятных — постепенно отделяющаяся от тела голова, выкрикивающая проклятья на незнакомом мне языке. Когда удавка завершила своё грязное дело, я снял её с обезглавленного туловища, осторожно осмотрел рукоять и обнаружил, что она поворачивается вокруг своей оси. Доведя до крайнего положения, которое со щелчком зафиксировалось, я увидел перед собой обычную цепь — ни свечения, ни потрескиваний. Я положил её в карман брюк, закрепив рукоять под ремнём таким образом, чтобы, в случае чего, быстро её достать. Подобрал я так же и странного вида пистолет с мощным коротким стволом и горящим индикатором. Повертев его немного в руках, я разобрался, как поставить оружие на предохранитель. Индикатор боеготовности погас.
Внезапно я вспомнил о старике — в пылу борьбы я почти про него забыл. Подбежав к неподвижному телу, я склонился над ним. К счастью, дед ещё дышал.
— Ну вот, отец, мы и снова встретились. Как ты?
Умирающий открыл глаза и твёрдым голосом произнёс:
— Вот что, парень, слушай меня внимательно! Ты должен сейчас же увезти меня отсюда на безопасное расстояние. Не стой, как истукан, это и в твоих интересах тоже, если ты, конечно, не хочешь остаться здесь ожидать соратников этих двоих ублюдков!
Я был потрясён. Куда подевался тщедушный старичок, которого я успокаивал утром? Сейчас передо мной был хотя и пожилой, но очень уверенный в себе человек. Перечить ему почему-то не хотелось. Я с трудом перенёс его в свою машину — широкий дедовский плащ скрывал железные мускулы. Старик зашёлся в приступе кашля, рукавом оттирая кровь, выступившую на губах.
— Отец, может в больницу тебя? Ты плох совсем! — обеспокоенно спросил я.
— Врачи мне уже не помогут. Благодаря чему моё сердце ещё бьётся, ты узнаешь позже. Отвези меня побыстрее в тихое место — времени совсем мало. И не беспокой меня по дороге, мне нужно хорошенько подумать.
Я лихорадочно соображал, куда же нам поехать. Резким движением открыл ящик для перчаток — слава Богу! — они были здесь — ключи от дачного домика в десятке километров от города.
— Ну, отец, держись! — я вдавил педаль газа, выжимая из моей старушки всё возможное. Пока мы мчались ко мне на дачу, я с бешеной скоростью прокручивал в голове события сегодняшнего вечера: очень странный величественный старик, бандиты, которые на него напали, их диковинное оружие — всё это не вписывалось ни в какие рамки реальности.
Моя «Алёнка» летела по ночному городу, словно стрела, выпущенная из арбалета. Я и не подозревал, что моя машина способна на такое. Иногда, бросая взгляд в зеркало заднего вида, я ловил пристальный и задумчивый взгляд старика. Тонкие черты лица придавали его образу внушающее уважение благородство. Несмотря на возраст и раны, полученные им от нападавших, глаза старика излучали бесконечную мудрость и огромную силу духа. Я удивился, что при первой нашей встрече не обратил внимания на всё это, увидев в нём лишь вызывающего жалость пенсионера. Видимо, старик был хорошим актёром. Но для чего это ему понадобилось? Случайным ли было наше утреннее столкновение?
По счастью, мы не нарвались ни на один пост ГИБДД и через полчаса подъехали к старому домику в дачном посёлке. Эту хибару мне отдал в придачу к машине мужик, у которого я приобрел «Аленку». Автомобиль был в таком состоянии, что продавец, радуясь удачной сделке, за ничтожную цену предложил мне эту избушку. Сам не знаю для чего, но я совершил дополнительное приобретение. После покупки «Алёнка» целый месяц проходила капитальный ремонт в автосервисе у моего армейского друга. После этого она смело могла претендовать на звание «как новенькая». На дачу же я наведался всего лишь один раз из праздного любопытства. С тех пор ключи от домика валялись в бардачке машины.
Я перетащил старика в дом, наскоро набросил брезентовый чехол на машину, запер калитку и домик изнутри. Дед к этому моменту почувствовал себя совсем плохо. Он кашлял не переставая, выплёвывая сгустки крови.
— Подай мне фляжку, — едва расслышал я сквозь громкое перханье.
Порывшись в карманах его плаща, я выудил необычного вида, в форме ромба, металлическую флягу, открыл её и поднёс к губам старика. Сделав несколько глотков, дед отдышался и взглянул на меня. Одухотворенный и полный небывалой жизненной силы взор настолько контрастировал с плачевным физическим состоянием собеседника, что меня невольно передёрнуло — казалось, что я разговариваю с ожившим трупом.