- Унгцаг интересуется, как ты попал сюда? От кого ты сбежал?
- Ни от кого я не сбегал. Просто мы гуляли, сами по себе. - Ответил Пиотта.
- Ты был не один? - перевел очередной вопрос Унгцага человек.
- Нет, я был один. Скажи им что это особенности языка, что неправильно перевел. - Попросил переводчика юноша, понимая, что они могут отправиться на поиски его отца.
Военный прогавкал что-то туземцу стоящему за спиной Петра. Туземец схватил рюкзак и высыпал его содержимое на пол. Банки покатились в сторону важных персон, и чиновник Унгцаг даже успел отскочить. «Серые» перекинулись между собой фразами. Военный поднял банку, осмотрел ее со всех сторон и что-то спросил.
- Энтонт спрашивает, что это? - Перевел переводчик.
- Скажи ему, что это еда.
Переводчик очень похоже прогавкал
- Ешь, сказал Энтонт. - Военный бросил банку в сторону мальчика. Петр поймал ее. Поднял из кучи разбросанных вещей перочинный нож и открыл им банку. Внутри оказалась тушенка. Петр сложил лезвие, и вынул ложку. Он, в принципе, был благодарен военному. Есть хотелось очень сильно. Мальчик стал заталкивать большие куски и глотать их не разжевывая. Унгцаг что-то произнес, и всадник дал хорошую затрещину Пиотте. Мальчик от такого удара отлетел в сторону, выронив и банку и ложку.
- Если ты будешь рассказывать нам правду, то мы сохраним тебе жизнь. Первый вопрос - как ты попал сюда? От кого ты сбежал?
- Скажи им, что я ни от кого не сбегал. Я просто гулял по мирам, и вот оказался здесь. Заночевал, а ночью меня прихватила метель. Я хотел уйти но меня вот этот. - Пиотта ткнул пальцем в сторону пленившего его всадника. - Пристукнул дубинкой. А дальше он сам может рассказать.
Переводчик пролаял перевод. Энтонт пролаял в обратную.
- Если ты будешь увиливать от ответа, то завтра перед тобой казнят десять человек.
- Послушай, друг, а что мне им сказать, чтобы они поверили.
- Я вижу, что ты действительно не из наших. Говор у тебя не наш и одежды странные.
- Вот и скажи им, что я не из ваших.
- Ты что, это же невозможно.
- В смысле? Почему?
- Ты должен быть либо по эту сторону дерева, как они, либо по другую, как мы.
- Какого дерева? О чем ты?
Унгцанг громко крикнул и переводчик задрожал мелкой дрожью. Он попытался, что-то пролаять, но волнение видимо не позволило сделать это на понятном для туземцев уровне. Унгцанг подошел к переводчику и ударил его. Несчастный полетел, собирая на ходу стулья, и остановился только встретившись со стеной. Энтонт что-то приказал всаднику, который схватил Петра и поволок назад к своей «лошади».
Юношу привезли в кузню. Здесь работали как туземцы, так и люди. Люди, в кандалах, выполняли черновую работу. Подносили уголь, воду, заготовки, поддерживали необходимую температуру в печах. Туземцы же стояли на ответственных операциях.
Всадник протянул записку с подписью важных чинов рослому кузнецу. Тот внимательно ее осмотрел, взглянул на мальчика и показал всаднику место, куда его следует проводить. Небольшое отдельное помещение кузницы занимал всего лишь один станок, предназначение которого, Пиотта не сразу понял. Ясно стало, когда кузнец принес гору цепей с манжетами. Станок оказался прессом, заклепывающим манжеты на руках и ногах. Кузнец скинул куртку с Петра. Сначала мальчика облачили в цепи закрепив их на ногах и запястьях, а затем одели ошейник. Система цепей была настолько продуманной, что если сделать широкий шаг, цепь на горле начинала тянуть назад, мешая дышать и делая больно.
Петра привезли назад, в мрачный дом. Всадника отпустили, и он, наверное, довольный, поехал пристраивать подбитую дичь. Юношу поселили вместе с переводчиком, на втором этаже. Оставшись в тонком свитере, да еще с холодными цепями по всему телу, Петра трясло как в лихорадке.
- Ты заболел? - Переводчик дотронулся до лба Пиотты. - Вроде нет. Чего дрожишь? С тобой очень хорошо поступили. Многие из наших умирают мучительной смертью в первые дни. Сейчас, я напою тебя отваром, должно полегчать.
Через десять минут он принес сильно пахнущий лекарственными травами напиток. Обжигаясь о край железной кружки, Пиотта мелкими глотками выпивал предложенный напиток. Немного помогло. Трясучка успокоилась.