Сознание выделяет нечто из реальности, соответствующее объективно наблюдаемой многими закономерности, отсеивает второстепенное при сопоставлении схожих явлений, обобщает системную составляющую и условия, в которых это всегда выполняется и формулирует общую закономерность в виде условных символов. Получается аксиома. Аксиома не описывает понятия (круг, меридианы, пространство и т.п.), но может описывать то, какими причинно-следственными свойствами обладают круглые тела, если это достаточно значимо как основы какой-то предметной области. Аксиомы могут описывать те объективные закономерности, что составляют продукты психики, например, математические представления - как отражение определенной логики не реального мира, а продуцированные субъективно. Такая логика, выраженная формально в символах, доступных для других людей, тем самым, становится объективно доступной, выражая некие свойства субъективных абстракций.
У аксиомы есть только одно оправдывающее ее существование предназначение - составить основу выверенных закономерностей в какой-то предметной области, т.е. использоваться как доказанное основание, на которое можно уверенно полагаться в дальнейшем развитии представлений и более не тратить силы на его подтверждение. Конечно, в субъективном мире мы можем сами придумывать любые свойства, в полезности которых убеждены аксиоматически, для развития наших предположений, например, для верующего Бог является такой аксиомой. Но сам принцип аксиоматики при этом вырождается, т.к. в реальности, не находится места, где такие аксиомы могут быть корректно проверены эмпирически. Поэтому в таком случае лучше говорить о постулатах – предположительном субъективном убеждении. Зачем обязательно нужно, чтобы теория базировалась на аксиоме, точнее на аксиоматике – как взаимно-непротиворечивой системе аксиом? Аристотель придумал метод, названный его именем, с помощью которого он объяснял явления. Он использовал для этого "виртуальные шаблоны понятий". Для примера, вот одна очень коротенькая "теория": "Аура это - специфический вид астральной сущности." Пока ничего не сказано. Все зависит от перевода терминов астральный и сущность. Мы имеем лишь виртуальный шаблон понятия, в который можно поместить любой смысл. Все мистические и религиозные теории обязательно используют эти шаблоны таким образом, как если бы это были уже определенные, само-собой разумеющиеся понятия. Создается иллюзия целостной и убедительной картины. Этим эксплуатируется свойство психики использовать вербальные символы как эквивалент субъективных понятий. Причем использовать эти символы возможно даже в том случае, если еще нет почти никаких понятий. Например ребенок, на панический возглас: "Туда не ходи, там иксирикс!" прореагирует вполне адекватно и вряд ли пойдет "туда" (во всяком случае, сразу) несмотря на то, что совершенно не представляет себе, что такое иксирикс, который может быть как опасностью, так и источником удовольствия. Причем просто возглас: "Туда не ходи!" возымел бы намного меньшее действие. Порочность всех мистических теорий в том, что они пытаются описать картину мира, начиная с "самого начала", т.е. с сотворения, вводя при этом самый первый виртуальный шаблон - понятие Бога. Любые мистические теории, как правило, начинают с определения базовых понятий как виртуальных шаблонов. Теория, основанная на неопределенных понятиях, принципиально не может развиваться в описании действительности окружающего мира, используя логику, потому что сама логика — это есть описание, формализация законов причинно-следственного взаимодействия, которые стали бесспорными для того, кто использует эту логику. А компоненты причин и следствий всегда определены конкретно, иначе теряется смысл. Но не сложно сочинить такую порочную логику, которая внешне выглядит очевидно осмысленной, если не задумываться о ее сути.