Привычными движениями надеваю катар на правую руку, пристраиваю ножны с близнецами на поясе. Больше я не позволю никому застать меня врасплох, больше никогда я не расстанусь со своими игрушками. Кален смотрит на меня с улыбкой.
— Вот мне все было интересно, что это за перчатка. Барри сказал только, что это подарок отличного мастера, а Инариэль хитро улыбался. Что же это за оружие? Покажешь?
Я киваю и, щелкнув рычажком, перевожу катар в боевую готовность и сжимаю кулак, демонстрируя, как медленно и плавно появляется лезвие ножа. Воин с интересом смотрит на катар в боевой готовности. Одобрительно кивает головой.
— Отличная штука. Очень подходит для скрытых атак. Как быстро появляется лезвие?
— Зависит от силы сжатия рукояти. Чем больше сила, тем быстрее. При достаточной тренировке — моментально.
— Очень удобно и совсем незаметно, даже я не понял, как это может быть оружием, а ведь я немало повидал всевозможного холодного оружия. Одобряю. Отличный подарок.
Я только киваю.
— Командор. Я хочу побыть одна. Не хочу позориться у тебя на глазах. Я немного пройдусь.
— Ты уверена, что тебе не нужно сопровождение? Мне кажется — это не самая лучшая идея.
— Все со мной будет нормально. Просто нужно собраться и заставить себя думать в нужном направлении, а в твоем присутствии я не могу думать, — я дотрагиваюсь до его руки, наслаждаясь теплом его взгляда. — Я не долго, обещаю.
Бессмертные
По воздушным коридорам радужного замка спешил Вестник. Войдя в великолепные покои общего зала, он скромно встал у стены, ожидая, когда окончится беседа. Сколько бы раз он не входил в ажурные створки, его охватывало почтение и трепет. Высокий потолок был прозрачным, сквозь него всегда было видно безупречно голубую даль. Легкие ажурные колонны поддерживали хрустальный навес над престолом, где удобно разместился Великий. Множество балкончиков и окон пропускали свежий воздух в это помещение. Картины, статуи, вазы и ларцы служили дополнительным украшением. Скамьи и стулья, столы и шкафы, заполненные книгами, казалось, что здесь есть все. Всем этим можно было любоваться бесконечно, каждый раз открывая для себя что-то новое. И он любовался, хотя бывал здесь бессчетное количество раз.
Беседа была окончена и Великий распустил учеников. Склонив головы, они удалились из зала.
— Подойди, Вестник. Я долго ждал тебя. Итак, какие вести сегодня ты принес мне?
Седовласый старец повелительным жестом пригласил гостя подойти к ступеням престола. Внимательные зеленые глаза следили за каждым движением. От этих глаз не могла бы укрыться даже самая искусная ложь, даже если бы кто-то решился на такую глупость.
— Возникли сложности, Великий.
Старец изучающе смотрел на гостя, но не перебивал, предоставляя возможность тому исполнить свои обязанности.
— Падшие, Великий.
Руки старца сжались на резных рукоятках.
— Ты сказал „Падшие“. Значит их несколько…
— Трое, Ваше Святейшество.
— Трое, — старец нахмурился и быстро поднялся, покинув удобное кресло он легкими шагами начал мерять пространство зала. — Я не понимаю… Я учу их всему, наставляю, я даю им безграничные возможности, но вместо того, чтобы этим наслаждаться, то и дело мои ученики предпочитают пасть и жить среди смертных. Что не так? Почему они делают такой странный выбор? Тысячи лет я совершенствую свою методу и все равно, она дает осечки. Я не понимаю… Трое…
— Да Ваше Совершенство. Трое. Но это еще не все…
— Еще не все? Неужели есть вести хуже этой?
— Да, Великий. Эти трое… они все в одном мире…
— Трое бессмертных духов в одном мире? Но это ведь… противоречит всему, что я им внушал… Сотни лет обучения… И все зря… Что за мир они избрали?
— Кардун, Всеведущий. Они все там.
— Я помню этот мир, — старец улыбнулся. — Прекрасная работа. Чистый, красивый… Что ж… Я бы тоже хотел там побывать еще разок, но столько дел… Вот бы устроить себе отдых и навестить все когда-то созданные мною миры… Вот это было бы путешествие. Но я размечтался. Сколько времени они там находятся?
— Около тысячелетия или чуть больше того. Но, Великий, там что-то произошло. Мы не можем сказать точно, в тех местах нет наших агентов, способных разобраться в ситуации и предоставить полный отчет, есть лишь смутное понимание и туманные намеки.
— Мы знаем кто из Юных пал?
— Нет. Не знаем, Великий.
— Мы должны их осудить, — он тяжело вздохнул. — Хватит с них пряников, пора браться за кнут. Процесс должен быть показательным и всеобщим, нужно преподать урок моим ученикам. Все трое падших должны предстать перед судом. И не медли с исполнением. Сотни лет тебе хватит на исполнение этого поручения?