— Я все понимаю, дух, моя роль уже вырисовывается. Оберегать тайну и людей, имеющих к ней отношение. Все веселее и веселее становится. Жизнь обретает новый смысл и начинает играть новыми красками. Послушай, дух, а там, в вашем мире, ты видел…
— Твоего друга? Да, видел, он там. Он тревожится о тебе, ты не даешь ему успокоиться, твоя печаль, это неправильно… Ты делаешь ему больно.
Имперец опустил голову, стараясь скрыть, нахлынувшие волной эмоции, когда она начала говорить.
— Все неправильно. Ты, дух, не должен ничего рассказывать смертным, о том мире, тебя вообще не должно здесь быть, не для того мы создавали мир духов, отделяли его непроницаемой завесой, чтобы вы спокойно могли переходить из мира в мир, только высшим существам позволены такие перемещения, но не вам, — она подняла затуманенные глаза от костра всматриваясь в притихших слушателей. — Твое место за завесой, дух. Участь смертных — неведение, о состоянии дел в том мире. Ее стремление освободиться, ее непонимание, ее вмешательство, все разрушает основы этого мира. Но и вы, смертные, ошибаетесь во многом. Слишком много обмана, лжи, догадок и необоснованных обвинений. Вы не можете охватить общую картину своим пониманием всего и, поэтому, домысливаете и искажаете реальные факты, чтобы было удобно вам. Как все усложнилось и запуталось.
Она сокрушенно покачала головой и подняла глаза к небу, рассматривая что-то в темной бесконечности.
— Кто ты? Кто говорит сейчас с нами? — превозмогая животный страх задал свой вопрос имперец. В том, что это была не их Хранительница, он был уверен: голос был другим, затуманенные глаза, смотрели сквозь них, да и действие его отвара еще не могло пройти, она должна была быть в мире грез.
Существо захватившее ее тело посмотрело на него, но на лице не отразилось презрения или гнева, она просто рассматривала его, как в первый раз с любопытством и даже толикой восхищения, а потом, вдруг, улыбнулась, показав аккуратные белые зубки.
— Вы изменились, люди, я помню вас другими. Он был прав, вы станете достойным творением по мере развития. Как интересно сейчас за всем этим наблюдать. — она задумалась на несколько секунд, осматриваясь по сторонам и поцокала языком. — Но ты же знаешь ответ на свой вопрос, человек. Зачем ты переспрашиваешь? Боишься ошибиться? Ты не ошибся, ты сделал верный вывод. Пока сознание вашей Мирриэль отдыхает, я смогла воспользоваться моментом и вернуть свое сознание, когда она придет в себя, я исчезну, как мне и положено, я ведь всего лишь часть ее, малая часть, как оказалось. Бедное дитя, ей столько предстоит свершить, ей столько предстоит познать, ей столько предстоит найти… Вам не понять… Но я попробую хотя бы открыть вам глаза на то, что происходит с ней… Она… Представь. Человек. Что вся твоя жизнь — это путь по острию ножа, ты не можешь свернуть, малейшее неверное движение и пучина безумия тебя поглотит, ты не можешь просто жить, потому что это не для тебя, но и умереть ты тоже не можешь. И вот ты идешь, понимая, что ты — никто, разменная монета, нет ничего своего, нет своего мнения, нет собственного выбора, нет даже собственного разума, потому что то и дело тебя охватывают воспоминания прошлых жизней. Заставляя вспоминать все подробности их жизней и смертей. Каждый день — новое воспоминание, каждый шаг — боль, тебе нет места среди живых, тебя не примут в мир духов. И в то же самое время ты воплощение бескрайнего могущества, ты не просто живешь, ты несешь жизнь и смерть, ты их часть, они часть тебя, ты их воплощение. Ты идешь между жизнью и смертью и каждый шаг — это выбор. Выбор между добром и злом, и это пограничное состояние, когда ты уже не живое существо, но и высшим духом ты стать еще не можешь, миссия не завершена, перерождение еще не может свершиться, ты не понимаешь где воспоминания твоих воплощений, где твои воспоминания, ты не можешь отделить себя от них, ты путаешь места, лица, людей, жизни, для тебя реально все. Для нее предательство Калисто столь же реально, как и пытки, что пережила она сама. Можете ли вы понять? Она не принадлежит себе, она — избранница случая, именно она была выбрана, чтобы завершить все это… Ты понимаешь, человек? А ты, дух, понимаешь? Ты понимаешь, что она должна будет сделать, когда доберется до твоего отца? Нет, не так… ты понимаешь, что она решит предпринять, когда доберется до твоего отца? Ты понимаешь, чем окончится это для тебя?
Дух внимательно смотрел ей в глаза.
— Я не знаю, что она может сделать. Она всегда была загадкой для меня, наверное, поэтому я и был так к ней привязан.