- Вы уже помогли мне, Кромптон, - сказал Секюйль, - тем, что вляпались в эту забавную ситуацию, из которой я благополучно извлек вас, заработав таким образом пятьсот красных очков за три чистых броска. Вот так-то.
- Я очень рад, - сказал Кромптон.
- Ну, пока.
Секюйль запихал "Архетип Бдительных" в большой коричневый конверт и направился к двери.
- Постойте! - вскричал Кромптон.
- Что такое?
- А что мне теперь делать? - спросил Кромптон.
- Прошу прощения? - удивился Секюйль.
- Да с этими Стэком, Лумисом и Финчем?
- Откуда мне знать? Это ваша история. Я только вспомогательный персонаж, не такой уж и важный.
- Секюйль, ну пожалуйста! Я не могу больше так!
- Вам, мальчики, остается только одно, - сказал Секюйль. - Сразиться друг с другом как следует, чтобы наступила наконец интеграция или один из вас взял бы верх над остальными силой.
- Да с тех пор, как мы встретились, мы только и делаем, что сражаемся, сказал Кромптон. - И тихо сходим с ума.
- Это потому, что вы боролись старомодным способом внутреннего конфликта. А современная наука предлагает новейший метод - вывести ваши внутренние конфликты наружу и тогда решать их.
- Как это?
- К счастью для вас, Комитет универсальных методов и средств собрался на свою пленарную сессию и специально для вас изобрел устройство под названием "Имитатор внешних обстоятельств".
- Правда? Изобрели для меня? Это первый реальный шанс для меня во всей этой истории!
- Посмотрим, насколько он вам поможет. Но в любом случае, это будет ваш последний номер. Честно говоря, нам пора очистить сцену для следующего представления. Вы все согласны?
- Да! - воскликнул Кромптон.
- Да хуже-то не будет, - проворчал Лумис.
- Поехали, чего там! - прогремел Стэк. Какой-то намек на согласие выразил даже Финч.
- Итак, вперед, вперед, вперед! И прочь отсюда! - сказал Секюйль.
И снова начался разрыв непрерывности, все поползло, словно размытые, снятые наплывом кинокадры в чьем-то иллюзорном восприятии. Кромптону стало тошно, он закричал:
- Что там происходит? Как работает этот имитатор внешних обстоятельств?
- Он работает, - сказал Секюйль. - Удачи вам!
Глава 15
В мозгу бессмысленным эхом билось слово "параметры". Кромптон осмотрелся и понял, что попал в никуда. Это было странное и сверхъестественное ощущение, ибо в этом нигде не было ничего, даже самого Кромптона.
Сначала все это, включая собственное небытие, развеселило его, как может развеселить полет вниз по лыжне длиной в миллион миль. Но потом ему стало страшно. Скорость убивает, не так ли? А когда убивают ничто, остается взамен двойное ничто, или просто ничто, - положение поистине гибельное.
Кромптон толком не знал, как выбраться из него, и решил воплотиться и тем самым создать различия.
Облекшись телом, он почувствовал себя гораздо увереннее. Но ему совсем не улыбалось висеть в полном ничто единственным плотным телом - тут не очень-то пофункционируешь! - и тогда по возможности быстро и аккуратно он создал Землю, остановился, посмотрел на плоды труда своего и убедился, что допустил досадную ошибку: все побережье Северной Америки получилось у него вздутым и неправильным, а дубы почему-то напоминали карликовые мандарины. Было еще много всяческих аномалий, и не все их можно было извинить неопытностью. Кромптон надеялся, что у него еще будет время вернуться к ним.
Затем он задумался, что же делать дальше. Он не мог вспомнить, а может, никогда и не знал, и поэтому набросал местечко, где мог бы подождать дальнейшего развития событий: Мейплвуд, Нью-Джерси, 1944 год. В данный момент это был единственный город на Земле, и Кромптон наладил в нем такую справедливую и спокойную жизнь, которую не могли забыть призрачные исторические анналы штата. Золотой век мог бы длиться бесконечно, но однажды в золотое октябрьское утро его прервал зловещий грохот с запада, и, когда Кромптон вышел из своего президентского дворца, построенного в стиле ранчо, он увидел колонну бронетанковых войск, продвигавшуюся по южной Оранж-авеню. На переднем танке восседал фельдмаршал Эрвин Роммель. Рядом с ним, очень довольный собой, стоял Дэниэл Стэк.
Тогда Кромптон вспомнил, что должна произойти битва не на жизнь, а на смерть путем имитации. Он, оказывается, зря терял время, пока холерик Стэк постигал науку захвата власти.
Хотя игра была для Кромптона в новинку, он сразу ухватился за первые попавшиеся образы и умудрился вызвать в воображении пятьдесят швейцарских гвардейцев, вооруженных пиками, команду викингов-берсерков и подразделение венгерской нерегулярной кавалерии под предводительством Фон Зуппе. Эти силы удерживали подходы к Спрингфилд-авеню, а Кромптон тем временем успел спастись бегством на юг и по пути имитировал новую территорию.
Стэк преследует его аж до самой Гуадаррамы со всей, черт бы ее побрал, Великой армией республиканцев и многочисленными отрядами гурков [Воинственный народ, проживающий в горах Непала.], буров и албанцев. Стэк собирает большие силы, но он не может объединить их, его войска охватывает паника, когда классическое поле боя на глазах превращается в глубокие овраги и необозримые долины. Тогда Стэк вводит в бой подкрепление - мембрильских апачей и царя Атауальпа [Последний король инков в Перу (1525 - 1533).] с его безликими инками, а также парочку зулусских бесенят. Как и следовало ожидать, вся эта стреляющая катавасия расползается, расплывается в фокусе и тает, быстро превращаясь в пустую иллюзию, и Лумис, оказавшийся не таким уж мягкотелым, использует предоставившуюся возможность и бросает в битву вооруженных пиками гашишников и малайских амоков - удивительно воинственный поступок для такого миролюбивого человека.
Между тем Кромптон тоже собирает армию и спускается с Голубых холмов с десятью эскадронами "круглоголовых" Кромвеля, чтобы показать, что он шутить не намерен. В поддержку ему выступает великий Густав Адольф, возглавивший потерянный легион Вара [Густав II (1594 - 1632) - король Швеции, великий полководец; Вар Публий Квинтилий (ок. 53 до н.э. - 9 н.э.) - римский полководец. Восставшие германские племена заманили его войско в Тевтобургский лес, где оно и сгинуло.]. Стэк поспешно противопоставляет им Золотую Орду, но варяги Кромптона охватывают ее с флангов и обстреливают продольным огнем из шеренг, пока Стэк не поражает всех берсерков бубонной чумой, которую распространяют среди них гигантские красные пауки во главе с Субмаринером.
Как и всех усилий Стэка, этого изобретения хватает ненадолго, швы начинают расползаться, и кто бы, вы думали, вступает в битву? Сам Финч с царем Ашокой и войском из бодхисатв, арахантов и пратиека-будд [Ашока - древнеиндийский правитель III в, до н.э.; пратиека-будда - достигший нирваны, но, в отличие от бодхисатв, не возвращающийся на землю для просвещения людей.]. Их сметают почти мгновенно, но Лумису хватает времени, чтобы превратиться в Оуэна Глендоуэра [Глендоуэр Оуэн (1359 - 1416) - вождь восставших крестьян в Уэльсе.] и смыться в горы Уэльса, где к нему присоединяются "Крейзи Хорc" ["Креиз и Хорс" - кабаре в Париже.] и индейское племя сиу.
Кромптон воспользовался минутным замешательством и переместился в траншеи у Ричмонда, где Грант [Грант Улисс Симпсон (1822 - 1885) - главнокомандующий войсками Севера в Гражданской войне в США 1861 - 1865 гг.] остановил противника, а Шерман [Шерман Уильям (1820 - 1891) - американский генерал северян. В Гражданскую войну вывел свою армию в тыл южанам, чем предопределил их поражение.] раздолбал его, и все, что осталось на долю Джебу Стюарту [Стюарт Джеймс (1833 - 1864) - командир кавалерийского корпуса южан. Покончил с собой под Ричмондом, видя безнадежное положение своего войска.], это стать эскадроном П-51, чтобы отсрочить падение Минандао [Остров на юге Филиппинского архипелага, бывшая колония США.], тем самым позволив Стэку сотворить Дьенбьенфу [Город и уезд во Вьетнаме, где в 1954 г, вьетнамцы одержали окончательную победу над французскими войсками.] (неудачный ход), а потом Мадагаскар (еще более неудачный). Стэк явно выдохся. Слышно было, как он, крепко зажатый, бормотал: