Он даже попытался купить бутылку газировки с сиропом. Но, очевидно, продавец лучше разбирался в эмоциях, чем Челси, потому что куда-то исчез.
— Меня послал мой народ, — продолжал Вайсрой, — чтобы я приготовил планету для нашего переселения.
Вокруг снова раздались стоны, и Челси еще раз кивнул. Это какое-то образное выражение, подумал он. И что-то оно должно означать. Он начал дрожать и сам удивился — почему?
— Меня послали одного, — все громче гремел голос, — потому что мне не нужна никакая помощь. Я сам могу справиться с любыми силами, которые ваша маленькая Земля способна выставить против меня. Без всякой посторонней помощи я смогу уничтожить любую армию.
Публика перестала стонать, по крайней мере, большинство собравшихся. И когда начал ослабевать первый шок, Челси услышал голоса.
— Фальшивка! — выкрикнул кто-то.
— Кого ты дурачишь? — вторил ему другой.
Были и другие, еще менее вежливые выкрики.
— Я смогу сделать много такого, о чем вы даже не подозреваете! — ужасным голосом крикнул Вайсрой. — Смотрите, земляне! Смотрите, и вы увидите!
И он стал расти.
Почти восемьдесят тысяч глоток простонали в унисон, когда все присутствующие задохнулись от ужаса. Вайсрой растягивался, словно резиновый. Он был десять футов в высоту? Теперь он стал пятнадцать, двадцать, тридцать… Когда он прекратил расти, то возвышался над стадионом, не став при этом ни на дюйм шире в плечах.
— Смотрите дальше! — проревел он, как гигантский орган, и весь стадион содрогнулся от этого рева.
Теперь он стал расти в ширину, пока не сделался пропорциональным высоте — этакий гигантский атлет высотой немногим менее Статуи Свободы. А затем стал стремительно сжиматься, пока не сделался низеньким, как карлик, но при этом толще любого монаха, с толстой плоской головой, покоящейся на коротких ногах. Потом как-то передернулся и мгновенно вернулся к первоначальным размерам.
Сияние вокруг него засверкало оранжевыми искрами. Что это такое — зеркала? — спросил сам себя Челси. Пожалуй, зеркала. Но все равно неплохо, жаль только, что не у кого купить газировки с сиропом.
— Я сообщу некоторым из вас об их новых обязанностях, — прогремел своим нечеловеческим голосом Вайсрой. — Остальные пока могут продолжать заниматься своими пустяшными человеческими жизнями. — Сияние вокруг него внезапно вспыхнуло фиолетовым светом. — Тем временем, — прогрохотал голос, — пусть никто и не помышляет о сопротивлении. Оно попросту невозможно. Сейчас я докажу вам, что я неуязвим. Абсолютно неуязвим! Оружие…
Пулемет, установленный на трибуне комментаторов, дал несколько очередей. Яркие цепочки зеленых и красных трассирующих пуль срикошетировали и ударили в съежившиеся от страха трибуны.
— Ядовитый газ…
Человек в синей форме поднялся на трибуну комментаторов и направил гибкий шланг в сторону Вайсроя. Челси пожал плечами: какое это имеет значение. Пулеметные очереди уже были достаточным доказательством, очевидным для любого. Но шоу еще не кончилось.
— Огонь…
Огнемет ударил в него струей напалма, огонь растекся по сиянию, окружающему Вайсроя, замерцал и погас.
— Атомный взрыв, — трибуны дружно взвыли, — я не стану демонстрировать, иначе у меня не останется свидетелей. А теперь все могут быть свободны. С вами мой мир!
Сияние вокруг Вайсроя вспыхнуло белым, и он исчез.
Публика бросилась со стадиона. Челси, не спеша, шел в последних рядах.
Все это могло быть фальсификацией, подумал Челси, чистой воды фокусами. Но все же шоу произвело на него впечатление. И еще больше впечатления оно произвело на других, например, на человека, который пробежал через турникет перед Челси и даже не нагнулся, чтобы подобрать пятидолларовую бумажку, которую ему выдало устройство.
Он вернулся домой с десятью долларами в кармане, и жена, впервые за последние годы, была рада его возвращению.
Очень немного людей во всеми мире не видели Вайсроя по телевизору или не слышали его голос по радио. Но и они радовались недолго.
II
В то время, когда большая часть населения Земли пребывала в растерянности, жена Челси говорила, вернее, визжала:
— Стартовая площадка! Опять ты за свое, Артур! Со своей стартовой площадкой ты остался совсем без работы! И как мы собираемся рассказать об этом моей матери, Артур? Как? Я тебя спрашиваю, как я могу пойти к ней в новый дом за тридцать пять тысяч долларов и сказать, что человек, за которого я вышла замуж, несмотря на ее возражения, окончательно стал безработным? А что делать с налогами? Ты не можешь их заплатить, и тебе это прекрасно известно. Если бы ты был хотя бы наполовину мужчиной, то устроился бы работать в СБВ, как муж Элси Моргенштерн, живущей этажом ниже! Им не приходится ломать голову, где взять еду на следующий ужин!. А что ты думаешь обо всех тех людях, которые остались без работы? Вайсрой взорвал их всех, и я хочу знать, что со мной будет, если… Артур! Немедленно вернись!