Гарри мрачно протирал влажной тряпкой барную стойку.
— Что будешь пить, Артур? Пепси-колу, лимонную шипучку или безалкогольное имбирное пиво?
— Я выпью молока, — сказал Челси, садясь на табурет.
Конечно, молоко плохая замена пиву. Если хорошенько поразмыслить, рассудительно думал Челси, Вайсрой провернул неплохую работенку по реорганизации жизни на Земле за последние пять недель. Но даже если он намеревался отменить производство синтетической резины, что, в свою очередь, отменило работу Челси, то уж пиво-то он не должен запрещать.
Гарри налил молока и, облокотившись на стойку, стал наблюдать, как Челси неторопливо потягивает его.
— Вы знали Флаэрти? — спросил он. — Ну так вот, он был одним из тех, кого взорвали вчера…
— Флаэрти? Дональд Флаэрти? — Челси был потрясен. — Вы хотите сказать, что он оказался в числе тех безработных, которых Вайсрой уби…
— Их сбили с пути коррумпированные агитаторы, — прервал его Гарри.
— О, нет, Гарри! Я хочу сказать, что Флаэрти не был…
— Им всем задурили головы коррумпированные агитаторы, — с нажимом повторил Гарри и кивнул на полки за своей спиной. Там, где прежде стояли ряды разноцветных бутылок, теперь красовался цветной плакат, гласивший:
«ЛОЯЛЬНОСТЬ К ВАЙСРОЮ — ДОЛГ КАЖДОГО ЗЕМЛЯНИНА!
СВЯЗЬ С ВАЙСРОЕМ…»
И под плакатом крепился микрофон.
— Я понял, о чем вы говорите, — быстро сказал Челси. — Да, конечно, их задурили коррумпированные агитаторы.
Он сделал глоток. Молоко не было кислым — теперь вообще не продавали кислого молока — после того, как Вайсрой для примера казнил нескольких человек, наживавшихся на испорченных продуктах питания. Но думал Челси не об этом. Те пятьдесят человек пикетировали Вайсроевский Штаб Зонального Командования, требуя себе работу. Фиолетовая вспышка с ясного неба — и все они умерли.
Опасно быть безработным, это первый вывод, который сделал Челси.
Но что он мог с этим поделать? Доктор Пебрик, Главный Химик по созданию синтетической резины, прямо сказал, что был бы рад предоставить Челси хоть какую работу, но на это нет ни малейшей надежды.
Нужно искать работу где-то в другом месте. Таким стало второе умозаключение Челси.
Он вздохнул и допил молоко.
— Скажите, Гарри, — позвал он, — вы уже получили свежий номер «Нью-Йорк тайме»?
— Да, — бармен достал из-под стойки сложенную газету. — Держите.
— Спасибо, — сказал Челси, открывая ее на разделе «Предлагаю работу». — И можно мне…
— Вы имеете в виду, — прервал его Гарри, тыча большим пальцем в плакат и микрофон, — что хотели бы еще стаканчик восхитительного, бодрящего, натурального на сто процентов молока, которое рекомендует Вайсрой для потребления человеком взамен всех других напитков?
— Да, — вздохнул Челси. — Еще стакан молока.
Агентство по найму было переполнено, поскольку оказалось единственным, кто дал объявление в газету: «Требуется мужчина с хим. обр., честн., предприимч., для квалиф. раб.», так что у Челси не нашлось другого выбора, кроме как встать в очередь. Где он и провел почти полдня, открыто разговаривая с соседями по очереди, пока человек, стоящий перед ним, не посмотрел задумчиво на висевший на стене плакат, изображавший Вайсроя. Человек побледнел, на лбу выступили капли пота, он что-то забормотал, потом выскочил из очереди и бросился через длинный зал к лифтам.
Под картиной висел ставший уже привычным микрофон.
Челси с сожалением покачал головой и все остальное время хранил молчание. Не то теперь время, чтобы распускать язык. Вайсрой не был и не мог быть повсюду, хотя, не будучи человеком, посещал самые невероятные места в самое неподходящее время. Но его охранники из Службу Безопасности Вайсроя (СБВ) постоянно сновали повсюду. Вот и сейчас Челси видел через стеклянную дверь на улице человека в ослепительно-синей форме, который, очевидно, припарковался у пожарного гидранта и прогуливался неподалеку. Уже через несколько секунд транспортный полицейский заметил его автомобиль, стоящий в неположенном месте, и направился было к нему с хищным огоньком в глазах и рукой, уже вытаскивающей из кармана рацию. Но когда полицейский заметил волшебные буквы СБВ на том месте, где следовало висеть номерному знаку, — если охрана Вайсроя вообще озаботится когда-либо номерами, — то вмиг побледнел и поспешно удалился, словно хотел оказаться как можно дальше отсюда.