Он был настолько взволнован, что на какое-то время мысли о людях, которых он ненавидел, вылетели из головы. Сначала у него появилась идея попытаться опубликовать свои результаты, но затем он вспомнил обо всех предыдущих попытках, о редакторах научных журналов, и заколебался. А потом осознал и другую причину того, почему следует быть осторожным. Пока что он обнаружил лишь начало, самый краешек чего-то совсем неизведанного. Нужно работать дальше, но для этого необходимо сложное и дорогое оборудование, на это потребуются время и силы. Если объявить о своем открытии сейчас, то другие, со своими хорошо оснащенными лабораториями и целыми командами помощников, тут же налетят и украдут у него открытие. Его имя в истории науки станет фигурировать лишь в крошечном примечании.
Вот такие размышления заставили его сохранить открытие в тайне, а вскоре после этого он уже радовался, что сделал это. Новые силы, которые он обнаружил, оказалось очень трудно исследовать. Ему понадобилось целых два года до того, как он сумел увеличить их мощность за пределами молекулярных расстояний.
В этой точке он понял, что впереди его ждет еще более значительное открытие, и продолжал лихорадочно работать. Когда он его сделает, никакое другое имя в мире науки не сможет сравниться с его именем. Кража идей будет уже невозможна. Все люди ждали бы каждого его слова, как откровения гения — а в эти откровения он намеревался включить и жестокие обвинения Клейтона и профессора Гэмпера.
Но трудности были огромны, и лишь за последние два месяца ему посчастливилось их преодолеть. Но даже в этом случае, он задавался вопросом, а сколько человек поверят ему, если доказательством послужит просто крошечная тень, мерцающая на столе. И он также спрашивал себя, а стоит ли отдать жизнь, чтобы получить решающее доказательство?
Тень все еще ожидала его ответа, и Уэлдон понял, что для этого крошечного существа с ускоренным ходом времени, его молчание, должно быть, длится уже долгие часы, если не дни.
— Я вам не верю, — сказал он, наконец. — У меня уже имелся горький опыт с лжецами, и они преподали мне хорошие уроки. Но есть другие, которые вам поверят.
— Они не смогут прибыть к нам!
— Смогут, если я научу их, как это сделать. И я научу вас, как им лучше солгать, как обратиться к их слабостям. Один ищет славу и положение в обществе. Другой — прибыль…
— Мне не нужно лгать. Достаточно славы и денег. И вы тоже сможете их получить.
— Приберегите ложь для других, — заключил Уэлдон и нажал выключатель, положивший конец их беседе.
Он прикинул, что существуют два человека, которые наверняка знают, что у него есть способности, и поверят ему, если он скажет, что обнаружил нечто важное. Этими двумя, у которых имелись все причины в мире верить ему, были… Клейтон и профессор Гэмпер.
Неделю спустя он встретился с ними. Они с большой опаской приняли его приглашение засвидетельствовать великое открытие, но все-таки прибыли. Прошедшие годы изменили их даже сильнее, чем предполагал Уэлдон. Как и его самого. Из долговязого юноши Уэлдон стал немного сутулым, но крепким мужчиной средних лет. В Арнольде Клейтоне изменения были менее приятными. Время превратило его в борова с заплывшими жиром глазками. А Гэмпер, которому уже перевалило за пятьдесят, стал лощеным администратором, который всю свою власть использовал лишь в собственных интересах.
Уэлдон поздоровался с ними, улыбаясь и всячески демонстрируя сердечность.
— После стольких лет вы могли бы ожидать, что я ожесточился, — сказал он.
— Только не я, — проворчал Клейтон.
— Ожесточились? — сказал с удивлением прежний профессор, а ныне декан Гэмпер. — Но по какой причине?
Казалось, он совершенно забыл о краже, которую совершил много лет назад.
— Я не собираюсь обсуждать это, — с улыбкой сказал ему Уэлдон.
— Вы мне написали, — сказал Клейтон, — что у вас есть нечто выгодное. Иначе бы я не стал тратить время впустую, приезжая сюда.
— У меня есть нечто невероятно выгодное. Как для вас, так и для меня. Но на сей раз я не намерен остаться в дураках. Мы все поделим на троих, причем поделим поровну.
— С чего это так щедро? — спросил Клейтон.
— Потому что у меня недостаточно денег и репутации, чтобы самому эксплуатировать свое открытие. У вас, Клейтон, есть деньги. А у декана Гэмпера есть репутация. Это и будет вашим взносом.