— Но оно не навредило никому из детей?
— Вообще-то нет.
— Будем надеяться, что другие животные столь же безобидны. Но мне кажется, Сабина, с этого времени детям лучше держаться поближе к кораблю. По крайней мере, до тех пор, пока мы получше не узнаем здешнюю фауну.
— Но им так нравится бегать кругом, — задумчиво сказала Сабина.
— Слишком опасно бегать там, где мы их не видим. Трава закрывает обзор во всех направлениях, остается лишь просека, которую прожег двигатель корабля при посадке. Так что мы не увидим заранее, если кто-то вздумает напасть на нас.
— Я не боюсь опасности, — сказал Лестер. — Знаешь, что я сделаю, пап, если какое-нибудь животное схватит меня? Я нанесу ему двойной удар, а затем выхвачу свой пистолет и… а-а-а-а… — вскричал он, когда Джордж отвесил ему подзатыльник.
— Никогда не направляй пистолет на меня! — рявкнул Джордж. — Дай сюда! Твой пистолет угрожает нам больше, чем любые животные. И давайте вернемся на корабль…
Мы оставили дверь корабля открытой, внезапно ударила Джорджа страшная мысль. Было бы неприятно обнаружить, как какой-нибудь хищник пробрался внутрь и подстерегает их там. Нужно спешить.
Какая-то громадная тень закрыла свет. Затем, когда тень стремглав понеслась вниз, раздался глухой удар, и нос корабля явственно покачнулся. Корабль содрогнулся, затем замер, слегка накренившись на бок.
Джордж и Сабина поглядели друг на друга.
— Что это было, пап? — спросил Джерри.
— Не знаю. Помолчите минутку. Не шевелитесь.
Послышался рев, словно стадо коров ломилось через заросли травы, и еще одна тень закрыла свет.
Джордж посмотрел вверх и увидел то, что показалось ему величиной с гору.
— Вниз! — закричал он. — Все ложитесь!
Они бросились на землю, и когда сделали это, Джордж засомневался, насколько умно было так поступать. Если этой горой был гигант, подумал он, то единственный его шаг мог раздавить всю семью. Тень исчезла, они услышали шум ломающейся травы, который затем тоже смолк, и вновь засиял яркий дневной свет.
— Надо убираться отсюда, — сказал Джордж.
Снова появилась тень. Она быстро промелькнула, и Джордж увидел ее край, скользящий по траве. Он был круглый, словно предмет, отбрасывающий ее, являлся шаром. Он ударился о землю, на этот раз не в корабль, но все равно от удара задрожала земля, и опять взлетел в воздух.
— Все на корабль! — закричал Джордж. — Быстрее!
Они ринулись на корабль, и Джордж запер люк. Снаружи опять содрогнулась земля, на сей раз слабее. И наступила тишина.
Джордж никогда не видел детей такими испуганными. Со страху они даже замолчали. И я не могу винить их, подумал он. Я чувствую то же самое.
Первым в себя пришел Карл.
— Плохая собака украла шипучку, — по новой завел он. — Хочу домой!
— Молчи, Карл, — внушительно сказал Лестер.
— Замолчите вы оба, — сказал Джерри.
Мы возвращаемся к норме, подумал Джордж. Сухость в горле прошла, и он произнес:
— Кажется, все закончилось. Будем надеяться, что это не повторится.
— Как ты думаешь, Джордж, что это было?
— Ну, эта штука ударилась сперва о корабль, затем о землю и подпрыгнула. У нее был закругленный край. Я думаю, это что-то вроде мяча.
— Мяч, папа? — воскликнул Джерри.
— Ты же слышал. А гигантская фигура, ломящаяся через траву, была, должно быть, ребенком, играющим этим мячом.
— Ребенком! — повторил Лестер. — Черт побери, папа, он был огроменный, как дом.
— Огромный, дорогой, — поправила его Сабина.
— Он был больше дома. Он был, по меньшей мере, тысячу футов высотой, — сказал Джерри.
— Ну, может, и поменьше, — сказал Джордж. — Признаюсь, я слишком спешил, чтобы разглядывать его-если это он. Может, это была девочка, а может, ни то и ни другое.
— Это глупо, пап, — недоверчиво сказал Лестер. — Ребенок должен быть кем-то. Если не мальчиком, то девочкой, а если не девочкой, то мальчиком. Мама как-то показывала нам стерео, где рассказывали все о половинках различий…
— О половых различиях, милый, — поправила его Сабина.
— Давайте обсудим все это не сейчас, — сказал Джордж, чувствуя себя измотанным. — Когда я сказал, что считаю это ребенком, я говорил приблизительно. Возможно, следовало сказать, что это была молодая особь существа с зачатками разума. Не знаю. Насколько именно молодая, даже предполагать не берусь.
— Но тысяча футов высотой, пап! — сказал Джерри. — Какой же он будет, когда вырастет?
— Я уже говорил, что он был не тысячу футов. Не больше восьмисот, хотя у меня не было времени оценивать его. Но даже если взрослая особь не больше тысячи футов, а рост среднего человека составляет шесть футов, то эти существа больше нас в сто шесть раз.