Не нужно предполагать, что в лояльности Макпэлнера было что-то мистическое. Фактически, Макпэлнер мог довольно хорошо оценивать большинство событий. Лояльность же была чем-то посторонним, введенным в его систему, как в систему любого другого субъекта. Вообще лояльность к Зарону была цементом, скреплявшим обширную империю, которая обеспечивала порядок и делала другие, не менее замечательные, вещи. По крайней мере, такова была официальная точка зрения, поэтому лояльность внушалась разумным существам при помощи гипноза.
Все проделывалось с таким умением и эффективностью, что даже сами психологи, разработавшие эти методы, не сумели их избежать. Они презирали Зарона, но, будучи обработанными своими же методами, были так же лояльны к нему, как и все остальные. Макпэлнер, который специализировался на физике и математике, знал о Зароне меньше, чем кое-кто из его коллег, поэтому имел о нем более высокое мнение. Но даже те слабости Бога, которые он замечал, не мешали его лояльности. А теперь возник вопрос поиска новых Вселенных.
Кто-то другой мог бы подумать, что такие поиски абсурдны и нет смысла начинать заниматься ими. Но Макпэлнер встречал много абсурдных и безнадежных проблем, которые он спокойно решал весьма неожиданными способами.
Тем не менее, сперва он должен был точно узнать, что заставило Зарона выразить это небольшое желание. Как член Научного Штаба Армии, он решил, что лучше всех ему расскажет об этом Шеф Разведки генерал Рагнар. Генерал был в это время на другой планете, и Макпэлнер послал ему сообщение, что хочет с ним встретиться. Генерал, у которого на повестке дня не было ничего, кроме скучных, хотя и важных армейских дел, ответил, что с удовольствием повидается с ученым. Так что Макпэлнер сел в собственный транспортер, ввел надлежащие координаты, нажал нужные кнопки и через несколько секунд уже стоял перед генералом.
Со всем космическим пространством, лежащим фактически на кончиках его пальцев, генерал не ощущал необходимости в большом офисе. Так что у него был маленький, но чрезвычайно удобный кабинет. Когда он испытывал нужду в частной жизни, то делал стены непрозрачными. Когда хотел общаться, то делал их прозрачными и мог видеть то, что происходило на территории под его юрисдикцией.
В настоящее время он почувствовал, что им с Макпэлнером лучше встретиться наедине, и Макпэлнер был с ним согласен.
— Я хочу знать, генерал, как далеко на самом деле простирается наша Вселенная, — сказал он после обычных формальных приветствий. — Мы действительно завоевали все это?
— Все, что имеет хоть какое значение, — ответил генерал, нажал кнопку карты, и боковая стена исчезла, а перед ними начали разворачиваться звездные системы и галактики. — Вот, — сказал он, — наша вселенная. Предполагается, что это совершенно секретно, но фактически не имеет никакого значения. У нас нет врагов, которые могли бы использовать это знание в своих интересах.
— Все равно, я не скажу никому ни слова, — кивнул Макпэлнер.
— Лояльность требует молчания.
— Разумеется, — согласился с ним генерал Рагнар. — Во всяком случае, все, что здесь есть, является нашим. Расстояние во много световых лет не имеет значения, потому что, как вам известно, мы можем попасть, куда захотим, в мгновенье ока, используя четвертое измерение. Вы меня понимаете?
— Без малейших проблем.
— Откровенно говоря, Макпэлнер, я сам себя не понимаю. Как вы знаете, я никогда не считал себя ученым. Я всего лишь военный, и моя работа состоит в том, чтобы я знал, как делать то, что нужно, а не объяснять это. Со студенческих лет я помню некую аналогию, что-то такое о листке бумаги…
Макпэлнер улыбнулся.
— Позвольте мне объяснить, — сказал он. — Предположим, что мы двумерные существа, живущие на листке бумаги, у которого нет толщины, и что этот лист простирается бесконечно во всех направлениях. Если бы мы путешествовали по бумаге, то у нас заняло бы много времени, чтобы добраться до отдаленной точки. Но предположим, что лист свернут, а мы можем пройти сквозь бумагу. Тогда мы могли бы преодолеть световые годы за секунду. Вот так это все и работает, только живем мы не в двух, а в трех измерениях. Но пройдя через четвертое измерение, мы можем путешествовать гораздо быстрее скорости света. Теперь вам понятно?
— Конечно, спасибо, — поблагодарил генерал. — Но, как я уже говорил, благодаря методу, который вы только что объяснили мне, нам доступна каждая звезда и каждая планета. Мы исследовали практически все, что казалось интересным. Безжизненные планеты представляют интерес, как источники сырья. Обитаемые важны, как дополнительные территории проживания для подданных Зарона — и возможных врагов империи.