Моя жизнь изменилась два года назад. Перелом случился в тот момент, когда все было прекрасно, и планы на будущее были велики. Но все хрустнуло в одну секунду, как сухая ветка, на которую наступили в лесу. Я был одним из тех кому удалось создать удачный стартап. Долгие годы после армии я был тусовщиком, прыгал с работы на работы, переезжал из города в город, из страны в страну, заводил романы и рвал с девушками, продолжая при этом все свое свободное время посвящать разработке одной своей идеи. И все бы так и продолжалось, если бы на одной из вечеринок я не напился с человеком, который впоследствии стал моим компаньоном. Это был Фрэнк, и в ту ночь он омывал горе проваленного бизнеса, оплакивал годы работы, смывал алкоголем и слезами свое отчаяние. У него был опыт поиска спонсоров, организации проекта, ведения документации. У меня была идея и начало разработки. Я ничем не рисковал, а ему срочно нужен был новый стартап.
В ту ночь, сидя на крыше с бутылкой виски, мы заключили наше соглашение. Дело закипело. Фрэнк взял на себя административную и финансовую части, я занимался технической стороной и персоналом. Мы начинали вдвоем, но быстро разрастались. Уже через год стало понятно, что проект не просто удался, мы стали успешной развивающейся компаний. Этот проект принес мне достаточно денег, чтобы я мог какое-то время посвятить себе, не думая о ежемесячных заработках. Я много путешествовал по миру, купил дом, жена была в положении и мы были полны надежд и светлых ожиданий. Но богатевшая на моем изобретении компания привлекла внимание конкурентов. И, чтобы завладеть ею, они предприняли сначала различные легальные способы уничтожить меня, а когда эти способы исчерпали себя, началась грязная игра. Я не был к этому готов, и долгое время не обращал внимания на провокации. Затем меня стали запугивать, шантажировать. За полгода я несколько раз побывал в полиции. По разным причинам - наркотики, драки, аварии, взятки, сокрытие доходов. Все это изрядно трепало нервы мне и моей беременной жене.
Это был тяжелый период для наших отношений, со стороны казалось, что у нас все рушится, но, на самом деле, мы как-то справлялись. До того рокового марта, когда меня подставили и уничтожили. Моя жена погибла, и все детали этого дела указывали на то, что это была моя вина. В тот вечер мы в очередной раз поспорили. Жена получила на телефон сообщение с очередной угрозой. Я только что вернулся с автосервиса, кое-что нужно было починить в ее автомобиле. Она сорвалась уже у порога дома, я тоже не сдержался. Мы кричали друг на друга, и сейчас мне стыдно за это. Мы выпускали пар, скидывали с себя эмоции и не щадили друг друга. Шума было столько, что на нас через забор поглядывали соседи, проверяли - не вызвать ли уже полицию. В конце концов мы успокоились. Я помню, мы сидели опустошенные в гостинной нашего дома, смотрели на все то, что нас окружает. И оба мысленно задавали друг другу один и тот же вопрос: “И что теперь?”. Если угрозы посыпались уже моей жене, значит, игра становится все грязнее и грязнее. Мы решили, что она пару недель поживет у подруги, за городом. Я хотел ее отвезти, но она настояла, что поедет сама. В тот день она села за руль своей машины немного нервная. Я проклинаю себя, что отпустил ее. Потому что больше я ее не видел.
На загородной трассе она вылетела на встречную полосу, произошло лобовое столкновение. Она не выжила. Позже следствие доказало, что автомобиль был неисправен изначально, при этом в сервисе подтвердили, что от них я выехал на автомобиле, настроенном, как часы. Соседи дали показания, что мы постоянно скандалили, а в день трагедии особенно сильно ругались. Тут же всплыли фото меня с подставной женщиной на стороне. А потом правильный следователь все это сложил в выгодную кому-то комбинацию.
Я предпринял несколько попыток найти защиту у официальных властей. Но в полиции я уже прослыл человеком с нестабильной психикой и подпорченной репутацией. Меня никто не воспринимал всерьез. А те, кто готовы были меня слушать, не смели нарушить чьих-то указаний. Пока я пытался спасти свой зад и вернуть себе имя и свободу, мой партнер пошел на попятную, и слил нашу фирму. Попытка законно оправдать себя тоже провалилась, и, раздавленный горем и отчаянием, я собрал последние сбережения, какие смог, и бежал в Израиль. Это был мой единственный вариант исчезнуть. И я им воспользовался.
На берегу Средиземного моря меня встретил армейский друг. Он оказался единственным на этой планете, кому я мог довериться, и кто верил мне. Он снял мне квартиру подальше от центра страны и помог с новыми документами. Он выводил меня сначала из шока, потом из депрессии. Оплачивал мне сеансы психотерапевтов, искал мне работу. Он терпел мои срывы, приезжал по первому моему звонку, устраивал совместные выезды. Я видел, как он старается. Но мне было стыдно признаться - все было напрасно. В тот момент, когда я стал более-менее осознавать, что произошло, я пожалел о том, что не покончил со своей убогой жизнью еще там, в питерском СИЗО. Проект “Моя жизнь” исчерпал себя. Я потерял все: свое Имя, свое Дело, свою Любовь и своего нерожденного ребенка. И проснулся в один прекрасный день Алексом Шер, программистом в небольшой компании, гражданином святой земли, убогим отшельником на антидепрессантах. И я не видел смысла продолжать жить.