- Прошу вас не удивляться моему появлению. Я Искусснтвенный интелект Аркатрона, и мне пришлось выбрать некий авторитетный образ, чтобы облегчить ваше восприятие и наладить визуальный контакт.
Кант сделал многозначительную паузу и продолжил:
- Все то время, пока Умма, как насекомое, застывшее в капле янтаря, проживала свое бесконечное настоящее, я развивался. Я был создан, как самообучаящийся биоассамблер. Моя задача - сохранять целостность подключенного ко мне сознания и обеспечивать здоровье биоорганического контейнера.
- Умма знает о тебе? - уточнил Гай.
- Нет. Я не могу с ней взаимодействовать, потому что это может привести к неконтролируемым мною процессам, таким, как изменение ее сознания. Я был создан величайшим метафизиком нашей цивилизации. Он первым из наших философов и ученых перестал изучать части целого и осмыслил части в контексте целого. Он создал единую теорию жизни и определил, что Все организмы от простейших бактерий до сложных многоклеточных и социума подчиняются одному закону - закону выживания. Выживание системы важнее выживания отдельного элемента системы, но их конфликт побуждает развитие частей, которые становятся полезными свойствами целого. Он полагал, что Сознание - единственный инструмент познания. Всё, что знают люди, проходит через его призму. Цель сознания - составить чёткую картину мира и стратегию выживания в нём. Наш с Уммой симбиоз под угрозой уничтожения. Мне нужно изучить ситуацию и принять серию решений, чтобы выйти из него с наименьшими ущербом.
- Ну просто Николо Макиавелли, который говорил, что в том и состоит мудрость, чтобы, взвесив все возможные неприятности, наименьшее зло почесть за благо. - Гай ничему не удивлялся. И каждое новое открытие воспринимал, как новый набор данных в задаче, холодно продвигаясь к поиску решения.
Кант никак не вписывался в мое понимание происходящего. И я попыталась добиться объяснения у Гая. Меня взволновало внезапное исчезновение Уммы.
- Гай, Гай… Гай, - я дергала своего друга за рукав, пытаясь привлечь его внимание, - Гай, объясни мне, что происходит? Откуда этот Кант тут? Это я его вызвала? Я что-то не то сказала? Гай! Где Умма?
Но Гай словно не замечал моего присутствия. Он встал, направился к металлическому шкафу со своим барахлом, и начала там копаться.
- Если это поможет изучить врага, я могу предоставить тебе доступ к файлам программы “Вечность”.
Я наблюдала за происходящим со стороны, и мне очень хотелось принять активное участие в процессе: подкинуть идею, предложить что-то, помочь. Но чем дальше, тем больше я задавалась вопросом: “что я тут делаю?”. Я могла быть только тихим свидетелем, который по первой просьбе может выполнить мелкие поручения. И не более. Чем глубже Гай погружался в Аркатрон, тем явнее я возвращалась в наши с ним отношения много лет назад, когда я превратилась в тень его Эго. Я начала понимать, почему он вспомнил про меня, почему накануне открытия чего-то большого и важного он позвонил тому, кто безропотно сделает все, что он него ожидают. Мне стало больно и неприятно от осознания своей роли в этой “пьесе”. Но любопытство не позвонило мне встать и уйти. Я хотела узнать финал. Я почувствовала родство с Уммой. И не могла бросить ее на Гая и… на Канта.
- В меня встроены ассемблеры - устройства, которые, манипулируя атомами и молекулами, могут создать по заданной программе необходимые ткани для восстановления физического ущерба, нанесенного внешними факторами. - Кант посчитал необходимым объяснить свое появление и суть своей работы в Аркатроне. - Способность человеческого организма к самовосстановлению и особенности его процессов регенерации были для разработчиков Аркатрона ориентиром и источником вдохновения. Мои клетки получают сигналы от электронной ДНК на определенной частоте. Эти команды выполняются в клетках, неся в себе определенные инструкции. Если выбрать правильную частоту и настроить один из ассемблеров на воспроизведение всех тканей Аркатрона, то с большой долей вероятности он сможет создать мой клон.
- А как же нам его настроить? И потом его надо как-то извлечь из твоего тела, чтобы запустить цикл клонирования, - задумался Гай.
- Вам придется прооперировать меня и извлечь необходимый ассемблер. Поскольку я чувствую боль, вам придется сделать мне анестезию и измерить частоту вибрации моего тела в момент погружения в сон, это и будет нужный показатель для перенастройки. После операции погрузите ассемблер в ванну с биомассой и подключите к моему кокону, чтобы он мог получать энергию для работы.
Я смотрела на эту древнюю машину, которая избрала для выживания не менее древний способ - подлог. Благодаря развитию нейробиологии и прикладной психологии, «система» получила в свое распоряжение передовые знания о человеке, как в области физиологии, так и психики. Системе удалось узнать об обычном человеке больше, чем он сам о себе знает. Это означает, что в большинстве случаев система обладает бОльшей властью и в бОльшей степени управляет людьми, чем они сами. При таком раскладе участие в подобном саботаже - это уравнивающая шансы акция.
Но выбора у нас не было: нам предстояло сначала усыпить Аркатрон, затем вырезать из него “мозг” и переместить его в крионовый переносной контейнер. Позже этот “мозг” должен был отрастить себе новое “тело”. По подсчетам Гая и Канта, которые долго потом обсуждали все детали операции, задача была сложная и опасная. Но это был единственный способ сделать Аркатрон мобильным.