— Ты говоришь это таким тоном, будто у меня есть выбор.
Глава седьмая
Винсент
18 января
Флоренция, Италия
— Подумать только, тут даже остался сад! Ну… чуть-чуть сада.
Погода преподнесла нам сюрприз, порадовав парой солнечных дней. До последнего момента я думал, что на виллу мы не попадем, придется довольствоваться созерцанием ее силуэта из окна машины — под дождем не очень-то погуляешь — но опасения не подтвердились. И теперь мы с Эмили брели между деревьями нашего бывшего сада, рассматривая все вокруг. За четыре века я бывал во Флоренции несколько раз, и как-то даже подумывал о том, что стоит заглянуть сюда — хотя бы из любопытства — но дальше желания так и не продвинулся. Уж не знаю, что я ожидал тут увидеть. Музей? Новостройку? Пустырь?
Музея здесь не было. Равно как и новостройки или пустыря. Вилла стояла на прежнем месте — белоснежная, похожая на сказочный дворец, к воротам которого когда-то приходили привлеченные запахами цветущего сада путники. Здесь никто не жил, а единственными посетителями, наверное, были туристы: деревья до сих пор плодоносили, несмотря на то, что за ними не ухаживал, и гости не отказывали себе в удовольствии полакомиться апельсинами и персиками. Интересно, как экскурсоводы объясняют наличие фруктов посреди зимы?..
— А вот и гранатовые деревья, — снова заговорила Эмили, сопроводив свои слова кивком. — Помнишь, я как-то взобралась на одно из них, а потом грохнулась вниз. Аллегра разозлилась и хотела меня отшлепать.
— Хорошо, что я был в отъезде. В случае с Аллегрой все закончилось угрозами, но со мной такой номер н прошел бы.
— Да брось, пап. Ты бы в жизни меня не отшлепал.
— Пожалуй, что и так. Во всяком случае, теперь я знаю, что упустил в твоем воспитании.
— И что же? Ты непросительно редко отпускал меня гулять с молодыми вампирами?
Путь до широких мраморных ступеней мы проделали молча и остановились возле таблички со знакомыми мне словами Villa Misteria. Должно быть, ее регулярно обновляли — я запомнил выгравированные буквы с каллиграфическими петлями и крючками такими же аккуратными. Когда-то по обеим сторонам лестницы, сразу за перилами, росли розовые кусты. Аллегра ухаживала за ними чуть более тщательно, чем за остальным садом, почти каждый день приносила свежий букет, когда мы собирались за завтраком, а Веста во время редких визитов на виллу могла часами любоваться цветами. Сейчас от розовых кустов осталось только воспоминание.
— Мы с твоей мамой впервые встретились здесь, у подножия этой лестницы, — сказал я. — Она была сестрой одного из моих друзей. Одного из учеников.
Эмили помолчала, разглядывая табличку.
— А по какому случаю она приехала?
— У нас был званый вечер… сегодня сказали бы «творческий вечер». Я уже рассказывал тебе, здесь жило много художников и поэтов, и почти каждый день приезжал кто-то новый. Иногда люди оставляли виллу на следующее же утро, мы даже не успевали спрашивать, как их зовут. Но были и постоянные гости, члены академического кружка. Мы собирались в саду, ели фрукты, пили вино, обсуждали картины и стихи. Частенько засиживались до утра.
— А дамы к вам приходили?
— Иногда приходили и дамы. И тогда мы говорили не «званый вечер», а «бал».
— То есть, мама приехала для того, чтобы потанцевать? Она была в бальном платье?
Я посмотрел на небо, прикрыв глаза ладонью. Ни облачка. И не скажешь, что зима. Солнце светило так ярко, что впору было избавляться от куртки и шарфа.
— Твоя мама приехала для того, чтобы познакомиться со мной. Втайне от своего брата, конечно же, потому что была слишком молода для таких визитов. И на ней был мужской костюм.
Эмили прыснула со смеху.
— Мужской костюм? На маме?! И что? Он был ей к лицу?
— О да. Я смотрел на нее, думал о том, как же объясню этот визит брату, который должен был появиться с минуты на минуту и уже знал, что ни за что не забуду ее лицо, даже если кто-то зачарует меня и сотрет память.
— Пойдем, посмотрим, как там внутри, пап. Любопытно ведь.
Двери виллы оказались незапертыми — наверное, туристы навещали здешние места круглый год. Мебели внутри было мало, зато сохранились почти все фрески. Над библиотечными поработали реставраторы, хотя без книжных полок помещение выглядело пустым и заброшенным. Мы сделали круг по второму этажу, заглянули во все спальни (часть комнат, к сожалению, была заперта) и вышли на балкон — тот самый, о котором не так давно вспоминала Эмили. Небольшие мраморные скамейки застелили покрывалами, сплетенными из разноцветных ниток, и мы опустились на одну из них.