Да, но сколько всего могла знать эта старуха! Ее зоркие глаза и чуткий слух могли помочь ей докопаться до таких вещей, которые были надежно укрыты от людей куда более значительных. Эшенден снова подумал: не зря ему казалось, что вокруг него затевается какая-то возня. Странно, что Хольцминдену приспичило явиться в отель именно в тот вечер. И еще, почему шейх Али и секретарь-паша, эти завзятые игроки, зря потеряли столько времени, играя с ним в бридж? Могло оказаться, что враждебная сторона избрала новый план действий, что затевались грандиозные дела, и не исключено, что собранная этой старой женщиной информация могла бы повлиять на ход событий в мире. Могло решиться даже, кто победит в войне, хотя могло и не решиться ничего. А старуха лежит здесь и не в состоянии сказать ни слова! Эшенден долго смотрел на нее молча, потом вдруг громко спросил:
— То, что вы хотите мне сказать, мисс Кинг, имеет какое-то отношение к войне?
Дрожь пробежала по сморщенному личику старушки, в глазах ее что-то промелькнуло. Наступил критический момент. Что-то происходило — нечто необычное, ужасное. Эшенден затаил дыхание.
Хрупкое маленькое тельце вдруг начали сотрясать судороги, и мисс Кинг, как будто собрав в последнем отчаянном порыве все свои силы, приподнялась с подушек. Писатель кинулся к ней, чтобы ее поддержать.
— Англия! — произнесла она одно лишь слово хриплым, надтреснутым голосом, — и откинулась назад, на руки Эшендену.
Опустив ее на подушки, писатель увидел, что она мертва.