Но тут возникли проблемы несколько иного плана. Командующий 21-й группой армий британский фельдмаршал Монтгомери, по-видимому, испытывавший некоторое головокружение от первоначальных успехов, неожиданно предложил ударить сразу на Берлин. А и в самом деле, чего там мелочиться? Немцы же, очевидно, сопротивляться не станут! Роль покорителя германской столицы Монтгомери, разумеется, скромно отводил себе. Однако его непосредственный начальник – американский главнокомандующий Эйзенхауэр смотрел на вещи гораздо более осторожно. По его мнению, немцы отнюдь не собирались просто так капитулировать от одного только вида бравых английских вояк. Да, у Монтгомери, при условии концентрации всех наличных ресурсов, вполне мог получиться прорыв на узком участке на восток. Однако имея необеспеченные фланги, он грозил обернуться самой натуральной катастрофой. Немцы, согласно всем азам военного искусства, непременно бы ударили с обеих сторон и отрезали бы далеко вырвавшуюся вперед 21-ю группу армий. А это, в свою очередь, поставило бы в очень тяжелое положение остальные войска союзников. Ведь Монтгомери, повторюсь, пришлось бы передать все накопленные на плацдарме запасы боевого обеспечения. Лишь в случае захвата Антверпена и железнодорожных мостов через Рейн Эйзенхауэр видел достаточно прочную основу грядущего успеха. Поэтому в лихом рейде на Берлин британскому фельдмаршалу было отказано. Единственное, в чем ему пошли навстречу, так это разрешение временно отложить овладение районом Антверпена ради попытки захватить, при помощи воздушного десанта, плацдарм у голландского Арнема (операция «Маркет-Гарден»). Монтгомери с легкостью согласился, очевидно, рассчитывая, в случае успеха, протащить свою идею по продвижению вглубь Германии не мытьем, так катаньем. Однако с Арнемом у англичан чуть-чуть «не вышло». Пришлось все силы поворачивать на Антверпен.
Для открытия его порта, требовалось, в первую очередь, овладеть эстуарием реки Шельда, вход в который запирали острова Валхарен и Зюйд-Бевеланд, по-прежнему продолжавшие оставаться в руках немцев. Доставляли хлопот и многочисленные мины. В полном соответствии с британской концепцией эпохи первой мировой войны, когда вся грязная и тяжелая работа доставалась войскам доминионов, «почетную задачу» по расчистке подступов к Антверпену со стороны моря, Монтгомери возложил на 2-ю канадскую пехотную дивизию. Той предстояла весьма непростая задача. Непосредственно с материком остров Южный Бевеланд связывал узкий перешеек, по которому и требовалось наступать под плотным огнем противника, искусно использовавшим для обороны все мало-мальски господствующие высоты, такие, к примеру, как насыпь железной дороги и так далее. Остальная местность представляла собой топкую низменность, к тому же, во время прилива, ещё и затапливавшуюся водой. Однако канадцы были преисполнены решимости сломить любое сопротивление.
Кстати, чисто на бумаге, 2-я пехотная дивизия представляла собой весьма внушительную силу, поскольку состояла из целых трех пехотных бригад. В которые, в свою очередь, входило по три пехотных полка. То есть, формально, она равнялась, ни много, ни мало, трем стрелковым дивизиям Красной армии! Но не все выглядело так однозначно. Особенно, если учесть, что от каждого полка в дивизию входило только по одному батальону. (С подобным, впрочем, Николай столкнулся уже в Италии, когда очутился в боевых порядках парней из Эдмонтона). А это совсем иное дело! Если считать чисто по батальонам, то канадская пехотная дивизия вполне соответствовала стрелковой дивизии РККА. Правда, даже в самые тяжелые времена, численность её никогда не опускалась до четырех с половиной – шести тысяч человек, что у нас, зачастую, являлось нормой.
На сей раз, Николай, невольным образом, оказался приписан к «Канадскому королевскому горскому полку» («The Royal Highland Regiment of Canada»). Его ещё, в просторечии, называли «Черная стража» («Black Watch»). Хайлендерам предстояло сыграть важную роль в первой фазе операции «Ангус» – захвате острова Зюйд-Бевеланд. В 06.15 13 октября 1944 года первый батальон прошел сквозь позиции «Королевского канадского полка» и устремился в атаку при поддержке артиллерии и тяжелых минометов. Почти сразу «горцы» столкнулись с упорным сопротивлением противника. Рота «C» продвинулась всего на 250 ярдов и залегла, попав под сильный артиллерийский обстрел. Заметив это, командир батальона полковник Ричи приказал обработать немецкие позиции минометным огнем. Однако огневые точки противника оказались неподавленными, поскольку обстрел, преимущественно, велся по площадям. Серьезные потери атакующие несли и от действий немецкой авиации, буквально висевшей над полем боя.