— Это вас. Полицейский врач.
— Пурвис слушает. Я понимаю. — Он махнул рукой Монте:
— Быстро запишите… Пуля попала в голову. Стреляли с близкого расстояния… Пуля вышла через левое ухо… Калибр 6,35… Около восьми или часом раньше… Большое спасибо, старина. Да, это соответствует калибру обнаруженного в комнате револьвера.
Джим быстро повесил трубку и начал набирать какой-то номер. Тут я обнаружил, что все еще держу Пат в объятиях, и осторожно посадил ее на стул. Миссис Андресс положила ей на затылок мокрую салфетку.
— А знаете, — сказала она, — иногда меня радует, что я некрасивая.
А вот Пат очень красива, и к тому же она моя жена.
А Пурвис говорил в трубку:
— Да, понимаю… Нет, в анализах никаких следов хлорала. В крови семнадцать сотых миллиграмма алкоголя. Говорите, на его коже обнаружены оспины от пороха? Хорошо, я ожидал этого… Да, это один из дешевых револьверов, которые так легко купить…
Пат открыла глаза и сказала:
— Я не делала этого… Я не могла так поступить с Германом.
Миссис Андресс успокаивающе похлопала ее по плечу.
— Ну-ну, давайте-ка поспокойнее.
Меня почему-то задела ее фальшивая жалость, и я подумал, что эта Андресс довольно противная баба.
Пурвис повесил трубку и махнул рукой сидевшему возле двери седому мужчине:
— Теперь можно поговорить с вами.
Тот встал:
— Да, сэр?
— Ваша фамилия Свенсон?
— Да, сэр. Чарльз Свенсон.
— Вы хорошо меня слышите?
— Да, я слышу вас отлично.
— Это вы сообщили, что в квартире Кери кричит женщина?
— Да, сэр. Я еще сказал Жан, моей жене, когда раздался первый крик: «Слышишь, похоже, наверху что-то происходит. Надо бы позвонить в полицию». И я сделал это.
— А звук выстрела вы слышали?
— Нет, сэр, только крики.
— Кстати, как вы определили, что наверху происходит что-то требующее срочного вмешательства полиции?
— Ну, рано или поздно, это нужно было как-то прекратить. Уж слишком много женщин ходило к этому мистеру Кери.
Пурвис указал на Пат:
— А эту даму вы знаете, мистер Свенсон?
— Да, сэр. Она последнее время очень часто ходила к мистеру Кери. — Слегка поколебавшись, старик добавил: — Правда, я видел лишь, как она поднимается по лестнице наверх.
— Вы видели ее и в этот день?
— Да, сэр.
— Она была с Кери?
— Нет, сэр. Совершенно одна.
— Скажите, а вам не показалось, что у нее в этот день был несколько неестественный вид? Например, она не казалась пьяной?
Мистер Свенсон отрицательно помотал головой:
— Нет, сэр. Вид у нее был самый что ни на есть естественный. Как обычно. — Опять помедлив, он с извиняющимся видом добавил: — Конечно, нас это совершенно не касается, но мы, я и моя жена, не могли ее не заметить. Она так часто приходила.
— Как же часто она бывала у Кери?
— Приблизительно два-три раза в неделю.
Пурвис стал перелистывать лежавшее перед ним дело, пока не нашел нужную страницу.
— Вы сообщили сержанту, что вам показалось, будто она женщина, изменяющая своему мужу. Почему вы так подумали?
— Но ведь у нее на пальце было обручальное кольцо. А один раз мы слышали, как она, прощаясь с Кери на пороге его квартиры, сказала, что ей нужно спешить, так как она обязана приготовить обед Герману, чтобы он ничего не заподозрил.
— Вы лжете, лжете! — возмущенно закричала Пат. — Старый пень! Вы врете!
Мистер Свенсон ответил вежливо:
— Простите, миссис, но зачем это мне лгать?
Между тем Пурвис решил закончить допрос и сказал старику:
— Большое спасибо за сведения, которые вы сообщили.
Мистер Свенсон боязливо поежился:
— Я не очень люблю гулять по улице ночью.
Джим вышел вместе с ним, очевидно, чтобы приказать кому-нибудь из полицейских отвезти старика домой.
Я совершенно четко понимал — он сделал все, что мог. Но закон неумолим. Теперь ему осталось предъявить Пат обвинение в убийстве.
Я опустился на колено возле стула, на котором сидела Пат, и, взяв ее за подбородок, заставил поднять лицо. Она попробовала улыбнуться, но это у нее не получилось, поскольку слишком дрожали губы. Тогда она попробовала вытереть слезы и поправить волосы.
Боже мой, даже в таком виде она была для меня самой красивой!
Прикурив сигарету, я сунул ее в рот Пат. Честно сказать, с сигаретой во рту у нее становился жутко пикантный вид.
Мне она нравилась любой. Поэтому я на ней женился. А теперь нам на голову свалилась беда.