- О нет, не трогай чужое!
Шан поднялась, отряхнулась и вдруг с ужасом поняла, почему незнакомка в Га’Джани казалась призрачно близкой, почему голос звучит так понятно.
- Силья? Это ты? – воскликнула Шан. – Но как? Зачем ты это делаешь?
Голос снова грянул хохотом, диким и жестким. В нем не осталось ни капли веселья, только истеричная злость.
- Не называй меня этим именем! Когда-то я потеряла его по вине Гадара, чтоб он сдох!
На холме показался темный силуэт. Он покачнулся и спикировал вниз, на крыльях воздушных потоков. Пери ринулась вперед, но Бранд схватил ее за талию и оттащил к крыльцу.
- Не спеши. Ты не знаешь, с кем имеешь дело.
- Но это же Силья! – удивилась Шан. – Хранительница библиотеки стихий Аймираля.
- Правда? А теперь спроси у ифрита.
Пайрика обернулась к Сакхимиру. Тот был угрюм, ни тени улыбки не осталось на красивом лице.
- Я же видел ее… как мог не узнать? – прошептал он.
- О чем ты? – воскликнула пери, ее начало колотить мелкой дрожью. – Признавайся, что происходит?
- Ваша Басилисса, хранительница библиотеки стихий, и Мирар – последний резонатор ифритов перед великой битвой – одно лицо, - ответил Бранд. – А я все думал, и кого мне напоминала та наложница, что попала на глаза в Га’Джани, когда я пришел за артефактом впервые. Значит, все происходящее – ее месть ифритам и попытка захватить силы источника для личного пользования. Если честно, я вполне ее понимаю, хотя не стал бы действовать подобными методами.
Сакхимир поднял взгляд на ворона, в черных глазах стояла такая тоска, что пери отшатнулась.
- Но ты же видел нас вдвоем, когда гонялся за мной с иллюзиями, - удивилась она.
- Я думал, что Мирар мертва. Басилисса носила отличную иллюзию, не придерешься. Она всегда была талантлива. Талантливее остальных.
- А когда я скопировала образ стражницы по имени Мирар…
- Мирар – это не совсем имя. Это звание, - протянул ифрит. – Если бы ворон использовал тебя в качестве резонатора для источника, по традициям ифритов ты потеряла бы свое имя и получила имя Мирар. Все, кто когда-то служил источнику, носят это звание.
- И ты?
- Нет. Это только женское звание.
- А какое звание у мужчин?
Ифрит не успел ответить. Перед спутниками растеклось марево, из него выступила женщина, смутно напоминавшая Басилиссу. В ней смешались черты хранительницы и черты незнакомки из Га’Джани, словно не могла она определиться с тем, как лучше показать себя, что в облике оставить для красоты. Возможно, что-то из этого было иллюзией, но прощупать не получалось.
- Дорогая, ты не понимаешь всей проблемы, - хихикнула Басилисса. – Мирар – только женское звание. Потому что от начала времен резонаторами были женщины с определенными способностями. Это побочная ветвь ифритовой природы, чьи гены передаются из поколения в поколение по женской линии.
- Но ты же говоришь… - заикнулась Шан, по спине прокатился ручеек холодного пота.
- Да, это пери, дорогая. Так нас стали называть люди после великой битвы. Разве только один ифрит измучился чувством вины и принес себя в жертву во имя искупления грехов. И во имя призрачной любви, кажется, ко мне. Хотя о какой любви речь, если ты даже слова не можешь сказать собственному дяде, который не спешит менять традиции. Если ты даже выступить не спешишь против генерала, который не хочет отказываться от варварской практики – заставлять самых талантливых молодых пери приносить себя в жертву источнику на долгие прекрасные годы. Да, Сакхимир? Спасибо, я оценила твой маневр. Но уже поздно.
- Прости, - прошептал ифрит и закрыл глаза, чтобы сдержать чувства, рвущиеся из груди. – Не знаю, как ты смогла вырваться, как сбежала и собрала людей на битву с ифритами. Но это было зря. Мы могли договориться.
- Договориться? – взвизгнула Басилисса. – Вы использовали пери как жертв для стабильности мира, которым кичились. Вы не собирались менять порядок вещей. Даже после великой битвы Гадар не сделал выводы. Он поступил точно так, как поступал всякий раз, с каждой новой пери, которую обучали в магической школе, развивали, натаскивали на усиление чужих фонов, а потом отправляли на заклание, нанизывали на источник как бабочку на иглу.