Боб прочно обхватил меня за бедра, лишив тем самым любой возможности ему подмахивать. Он сам раскачивает меня, то насаживая на себя, то давая нам обоим передышку. Равномерные, но от этого отнюдь не нежные движения его рук продолжаются довольно долго. Мне уже кажется, что на его хую я въезжаю в бесконечность, но в этот момент он хватает меня, как последний котяра, зубами за холку и сливает внутрь. Но отпускать не думает. Одной рукой я пытаюсь доставить себе еще одну радость ручной работы, но он не позволяет — только сам, всё только сам… Обхватив мое напряженное тело одной рукой, другой он обхватывает мой конец и несколькими движениями доводит меня до оргазма. Неудавшиеся хвостатые зародыши разлетаются по стене с отчетливо слышными шлепками. Только теперь он выходит из меня. И где, спрашивается, такому научился?! Плюхается на стул и откидывает голову. Я облизываю славно потрудившийся болт, дабы полностью развеять сомнения Боба в негигиеничности данного мероприятия. Он гладит меня, опять же как кошку, потом догло и со смаком целует.
— Ну вот, теперь ты точно мой должник, — вспоминаю я его недавние слова. — Следующий раз — я тебя…
Молчит. А молчание — знак согласия.
Голошумов на сей раз был кристально трезвым, но мы счастливо избежали встречи с ним. Юрик лишь недовольно покосился, когда я умывался. Тут-то я вспомнил, что в этот вечер моя очередь убирать штаб. Да-а, всё-таки не может быть так, чтобы всё было хорошо… Обязательно должна случиться какая-нибудь неприятность. А тут еще Славик! Он слишком быстро научился читать мои глаза. Понял всё с первого взгляда. Уже когда все дрыхли, он заловил меня в туалете и прямо спросил:
— Что, сделал он тебя?
— Представь себе, сделал. А что, ты тоже хочешь? Так пошли. Не хочешь в каптерке — давай прямо здесь, в кабинке, — я схватил его за яйца. Славик резко, но довольно нежно отстранил мою руку:
— Мудак ты! Иди, проспись, я за тебя уберусь.
И я пошел. Ну и хрен с тобой! Бодигард хуев! Ревнует, что ли? Не похоже, хотя жуть как этого хочется. Вообразил о себе чёрт знает что! Ну и ладно, не надо мне одолжений, в его дежурство я уберусь за него. И вообще, пошел он в жопу… Кстати, хорошая идея…
Я застал Славика прилежно моющим туалетный пол, уже забывший мои на нем в обмороке лежания. Молча отобрав швабру, поцеловал Славика в щеку, взял за руку и потянул в кабинку. Хорошо, что там он уже убрался — второй раз за вечер я был на коленях. Сосал прилежно, несмотря на то, что не очень-то и хотелось. Поэтому я лишь довел Славиковы приборы до состояния боевой готовности и тут же повернулся к ним задом, раздвинув ноги над всепоглощающей клоакой городской канализационной сети. Еще не остывший вход радушно распахнулся, на сей раз обойдясь без слюны. Разницу в росте я снивелировал, немного пригнувшись. Получилось здорово: люблю, когда снизу вверх! Обхватив Славика руками сзади, я как можно ближе прижал его к себе. Если было бы возможно, я бы с радостью вмял его в себя полностью. Сильный Славик опять, как и в первый раз, казался намного слабее меня — он просто таял в моих объятиях… Я был сильнее его только тогда, когда он меня ёб…
Он кончил, рыча мне в затылок. Я еще долго сосал его, прежде чем мы вышли в „холл“, прости господи. Я пообещал заменить его, когда он будет дежурить. Он так и не понял, что я имел в виду. Пришлось уточнить.
Юрик со Стасом, памятуя мое вчерашнее состояние, казалось, всё утро посвятили только тому, что пытались найти грязь после моей уборки. Не получилось. После завтрака мы со Славиком отправились в клуб — учиться играть в бильярд. Признаться, с детства я недолюбливал этот вид, если можно так выразиться, спорта. И именно Славик — возможно, только своим присутствием — заставил меня поставить бильярд на четвертое место после шахмат, тенниса и футбола. В этот день мы делали первые попытки, даже более неказистые, чем те, которые мы предпринимали в кабинете НШ — это когда первый раз… Хотя глупо, конечно, сравнивать. Здесь кии и дырки были длиннее и шире. Это, правда, не помогало нам забить первый шар. Славику это удалось быстрее. Правила мы знали, разве что не предполагали, что забить восемь шаров будет так сложно. Лишь где-то за час Славик справился с трудной задачей. Я безнадежно отстал.