Я глубоко сглатываю, пытаясь смочить пересохшее горло.
— Я… Я думаю, Лил права.
Он вопросительно смотрит на меня.
— Щетина. — Я показываю на сексуальную щетину, которую она оставила у него на подбородке. — Выглядит неплохо.
Он улыбается мне, и если я раньше и думала, что у меня проблемы, то это были цветочки.
Она не подстригла его так коротко, как он, кажется, всегда стригся дома, она оставила его более суровой версией самого себя, и, черт возьми, от него слюнки текут.
Его волосы немного длиннее на макушке — как раз такой длины, чтобы можно было провести по ним пальцами.
— Он выглядит аппетитно, правда? — Спрашивает Лил, подсаживаясь к нему поближе.
— Почти готов к употреблению, — честно отвечаю я.
Беккет заинтриговано смотрит на меня, его голубые глаза сверкают, как хрусталь.
— Мне нужно выпить, — объявляет он.
Я смотрю на часы и собираюсь сказать ему, что еще слишком рано пить, но почему-то уже четыре часа дня — я не заметила, как пролетел день.
Харви вернется домой примерно через час и удивится, почему меня еще нет.
Время, проведенное с Беккетом, истекает, и мне это не нравится.
— Хочешь выпить? — взвизгиваю я, с трудом скрывая свое внутреннее смятение.
— Да, — подтверждает он, и его глаза говорят о гораздо большем, чем просто бухнуть.
Он платит Лил за стрижку и бритье, бросая на прилавок пачку наличных и говоря, чтобы она оставила сдачу себе.
Я почти не слышу, что она говорит, когда машет на прощание, но не успеваю я оглянуться, как мы уже идем по улице к маленькому пабу на углу, и когда Беккет берет меня за руку, когда мы переходим улицу, я позволяю ему это.
***
Я снова смотрю на часы, когда он ставит передо мной огромный бокал пива.
— Он больше моей головы.
— Ты преувеличиваешь, — говорит он, потягивая свое пиво.
Он ставит бокал обратно на стол, и я хихикаю, глядя на пенные усы, оставшиеся над его верхней губой.
— В тебе есть что-то особенное. — Я указываю на это. — Это та улыбка, которой мне так не хватало.
Я вопросительно поднимаю бровь, глядя на него, а мое сердце бешено колотится о грудную клетку.
— Ты была погружена в свои мысли с тех пор, как мы вышли из парикмахерской. Что не так? Это из-за моих волос?
Я отрицательно качаю головой.
— Твои волосы выглядят… великолепно.
Он усмехается.
— Великолепно? Это серьезный комплимент.
Я пожимаю плечами.
— У тебя довольно впечатляющая стрижка.
— Ты грустишь. Скажи мне, что тебя расстроило. — Он произносит эти слова так мягко, но в том же время твердо, что я понимаю, что не смогу их избежать.
У меня на глаза наворачиваются слезы от того, что он так меня понимает.
В нем есть что-то такое, что затрагивает какую-то часть моей души, и, кажется, то, что заставляет остановиться и по-настоящему прислушаться ко мне.
Харви мог бы просидеть здесь весь ужин из трех блюд и уйти, не подозревая, что мне больно. Он не очень хорошо улавливает эмоции, и я знаю, что это не его вина – я просто больше не уверена, что это то, чего я хочу.
— Мне стыдно говорить, — признаюсь я.
Он тянется через стол и приподнимает мой подбородок пальцем, чтобы я смотрела на него.
— Нет ничего постыдного в том, чтобы рассказать мне о своих чувствах.
— Я бы хотела, чтобы этот день никогда не заканчивался, — признаюсь я, моя защита ослабевает, когда его прекрасные глаза притягивают меня.
— Ты даже не представляешь, как сильно я хотел бы, чтобы он продолжался вечно, — говорит он мне, и это настолько искренне, что я даже не сомневаюсь, что он играет со мной.
— Но это невозможно.
Он тянется через стол и поглаживает большим пальцем мою ладонь.
— Это не обязательно должно закончиться здесь.
Боже… Есть химия, а есть еще и это. Я даже не могу дать этому названия, оно настолько всепоглощающее, что трудно нормально дышать.
— Но это так, — шепчу я. — Ты не можешь здесь оставаться, а я все еще замужем, как и сегодня утром.
Он морщится.
— Ты уверена, что не развелась, пока меня брили?
Я качаю головой и грустно улыбаюсь ему.
— Я плохой человек, раз так сильно об этом мечтаю?
Он смотрит на меня так, будто я совсем не плохой человек. Он смотрит на меня так, будто я самый удивительный человек, которого он когда-либо встречал.
— Ты любишь его?
— Я больше не знаю... Я так думаю… Просто не уверена, что влюблена в него.
Его большой палец все еще касается моей руки, когда я набираюсь смелости заговорить снова.
— Я никогда особо не задумывался о том, чтобы жить без него.
— Но? — с надеждой спрашивает он.
— Но это все, о чем я думала сегодня днем, — признаюсь я. — Это делает меня сукой? Если я испытываю такие чувства к мужчине, который мне не по зубам, это просто смешно?
— Никто не смеется, Блэр. И уверен, что я дурак, потому что испытываю такие чувства к замужней женщине.
— Ты мог бы заполучить любую женщину в мире. — Я невесело смеюсь.
— Это неправда, — печально отвечает он. — Я не могу заполучить тебя.
Мне хочется плакать. Это один из тех моментов, о которых мечтают девушки. Красивый, знаменитый, сексуальный незнакомец подходит и смотрит на них так, как смотрят парни в кино.
Это происходит со мной прямо сейчас, но это не похоже на сон. Это причиняет боль, потому что этого не может быть на самом деле. Этого никогда не может быть на самом деле.
— Поехали со мной. — Он произносит эти слова в спешке, как будто эта идея только что пришла ему в голову. — Я возьму тебя с собой.
Я издаю смешок безнадежного разочарования.
— Ты же знаешь, я не могу просто так сесть с тобой в самолет.
Он берет меня за руку, и я хочу, чтобы он мог делать это вечно.
— Я бы позаботился о тебе, Блэр. Я дам тебе все, чего ты когда-либо хотела.
— Я знаю, чего бы хотела, — шепчу я. — Но ты едва меня знаешь. Я едва тебя знаю. Все, что у нас есть, — это то, что есть между нами.
— Это химия. Чистая и нефильтрованная. — Он вздыхает. — Знаешь, это единственное, во что я всегда верил в кино, в актерскую игру… жизнь — все это… Ты не можешь подделать химию, но и не можешь ее остановить. Если она есть, то она есть, и она настоящая.
— Прошло всего несколько часов...
Он пожимает плечами.
— Попробуй сказать мне, что ты этого не чувствуешь.
Это было бы откровенной ложью. Я давно влюблена в него, но это уже не просто влюбленность, это нечто невообразимо другое.