Мистер Апрель (ЛП)

Это чувства, и они растут с такой скоростью, что я никогда не думала, что это возможно.

Я еще даже не выпила свой напиток, но уже опьянела от него и с каждой минутой погружаюсь все глубже.

— Я чувствую это. Не знаю, что это, но я это чувствую, — признаюсь я.

Другой рукой он накрывает наши переплетенные руки.

— Я никогда не чувствовал себя так.

— Это из-за ситуации, — шепчу я. — Это из-за давления.

— Это из-за тебя. Больше ничего, Блэр.

— Бьюсь об заклад, ты говоришь это всем девушкам, — шепчу я с неловким смешком, пытаясь поднять настроение.

Его голубые глаза прожигают мои, опаляя мою душу и изменяя мое сердце. Он вздыхает.

— Я должен найти отель на ночь.

Огромная часть меня мечтает о том, чтобы я пошла с ним в этот гостиничный номер, но я этого не сделаю. Я не могу, и в этом все дело.

— Я могу тебя подбросить до места?

Он кивает мне и убирает свои руки из моих. Я прикусываю губу, чтобы унять дрожь.

Он берет свой бокал и залпом допивает остатки пива. Он указывает на мой все еще полный бокал, и я качаю головой.

Я этого не хочу.

Если я сейчас что-нибудь пущу в желудок, это только подтолкнет его обратно.

Такое чувство, что это конец... как прощание, и от этого меня подташнивает.

Я не хочу с ним прощаться, хотя мне больше нечего сказать или сделать.

Он встает и протягивает мне руку, чтобы помочь подняться. Я беру ее, потому что это, несомненно, в самый последний раз.

Глава 9

Беккет

Она сворачивает с дороги налево и подъезжает к прилично выглядящему отелю.

— Я слышала много хорошего об этом месте, — говорит она мне, наклоняясь, чтобы посмотреть в окно на высокое здание. — В это время года там должно быть много свободных номеров.

Она заглушает двигатель, и нас окутывает тишина. Она серьезна, как будто чувствует надвигающуюся гибель так же, как и я. Именно так это и ощущается — как катастрофа эпических масштабов.

Я киваю ей.

Не знаю, что сказать. Я не знаю, как покончить с этим, что бы это ни было.

— Беккет, — шепчет она умоляющим тоном, ради чего… Я не знаю.

Я не знаю, как сейчас выглядит мое лицо, но если оно хоть немного похоже на то, что я чувствую, то это наверняка будет трудно заметить.

Я отстегиваю ремень безопасности и поворачиваюсь к ней лицом. Она делает то же самое.

Она просто сгусток нервной энергии, и тут до меня доходит, всё. Это последний момент, когда я с ней общаюсь. Это единственная возможность, которая у меня будет, чтобы отстаивать свою точку зрения.

— Дома я получаю все, что хочу и когда хочу.

— Но ты больше не дома.

Хотел бы я.

Я рад, что это не так. Я разрываюсь.

Делаю глубокий вдох.

— Как бы сильно я ни ненавидел то, что здесь другие правила, я испытываю огромное облегчение, потому что ты совсем не похожа ни на кого из тех людей – и это самое лучшее, что есть в тебе… Ну, это и твои чертовски сексуальные ноги.

— Беккет, — снова произносит она, только на этот раз это звучит так, будто она о чем-то умоляет.

Я перегибаюсь через центральную консоль и беру ее лицо в ладони. Ее веки, трепеща, закрываются, когда она наклоняется.

— Поехали со мной домой, — прошу я.

— Я не могу, — говорит она, наклоняясь ближе ко мне, как будто это непроизвольная реакция.

— Я в твоем списке, получивши одобрение.

— Хотела бы я, чтобы все было так просто.

— Я бы хотел, чтобы ты была моей.

Ее веки распахиваются, и ее карие глаза смотрят прямо на меня — в меня. Они полны желания, замешательства и боли.

Я больше не могу этого выносить. Я сокращаю расстояние между нами.

— Блэр, — шепчу я, прежде чем прижаться губами к ее губам.

Я прикусываю ее нижнюю губу точно так же, как она свою.

— Я хотел делать это весь гребаный день, — бормочу я ей в губы.

Я чувствую, как на долю секунды напрягаются ее мышцы, прежде чем она расслабляется, и ее губы двигаются в унисон с моими.

Я просовываю язык ей в рот, и она стонет.

Ее руки зарываются в мои волосы, теребя только что подстриженные пряди, а щетина на моем лице грубо трется о ее кожу.

Я хочу услышать этот тихий скрежещущий звук, когда буду целовать каждый дюйм ее кожи.

Каждая частичка меня хочет ее прямо сейчас. Мне все равно, что мы в машине в общественном месте, мне все равно, что кто-то может меня узнать, черт возьми, мне даже все равно, что она замужем.

Это самый страстный поцелуй в моей жизни, и я могу думать только о том, как бы повторить его.

Она отстраняется прежде, чем я успеваю насытиться.

— Срань Господня, — выдыхает она, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

Я все еще держу ее лицо в своих ладонях, а ее пальцы вцепились в мои волосы, как в тиски.

Я усмехаюсь.

— Согласен.

— Мне пора, Бек, — шепчет она, и на этот раз я знаю, что это прощание.

— Я хочу увидеть тебя снова, — торопливо говорю я. Есть так много вещей, которых я хочу больше, чем этого, но если я, по крайней мере, не увижу ее снова, то ничего из этого никогда не случится.

— Я больше не смогу тебя видеть, — говорит она, и боль в ее голосе разбивает мне сердце. — Я не смогу позволить тебе уйти.

— Заставь меня остаться. Пойдем со мной, — умоляю я. Я знаю, что это противоречивые заявления, но я бы сказал что угодно прямо сейчас, чтобы выиграть больше времени — чтобы заполучить ее.

— Ты же знаешь, я не могу. — Ее голос срывается, и я зажмуриваюсь. Я не могу видеть, как она плачет.

— Еще раз, и ты больше никогда меня не увидишь.

Она отпускает мои волосы и проводит руками по моему лицу, ее пальцы скользят по моим чертам.

— Я буду видеть тебя везде.

Она запечатлевает на моих губах нежный поцелуй.

Это прощание. Возможно, она увидит меня снова, но я ее больше не увижу. Я чувствую это.

Я открываю глаза и смотрю на нее, по-настоящему смотрю на нее. Я пытаюсь запомнить каждую деталь, пока не стало слишком поздно.

Я касаюсь губами ее губ, и она вздыхает.

— Харви, наверное, беспокоится, где я.

Я киваю, потому что чувство утраты вот-вот захлестнет меня.

Я целую ее в кончик носа, всего один раз, прежде чем повернуться, открыть дверь и выйти.

Я беру свою сумку с заднего сиденья и бросаю на нее последний взгляд.

В ее глазах стоят слезы, и я вижу, что она изо всех сил старается держать себя в руках.