Она отправляет их мне обратно, быстро и без вопросов о том, что я хочу с ним сделать, что я ценю.
В конце концов, это мой гребаный аккаунт. Я смогу получить к нему доступ, если захочу.
Я захожу в систему и трачу десять минут своего драгоценного часа на то, чтобы осмотреться, пытаясь понять, как, черт возьми, работает эта штука.
Я наконец-то нахожу, как что-то опубликовать, и делаю паузу, задумываясь на мгновение о том, что хочу сказать миллионам людей, которым небезразличен я и мои фильмы настолько, что они следят за каждым моим шагом.
Я нахожу фотографию, на которой я держу гитару, — это неотредактированный снимок со съемочной площадки, и я выбираю его в качестве фотографии, которая дополняет то, что я хочу сказать.
Больше всего на свете я хотел бы, чтобы у меня была фотография Блэр, на которую я мог бы смотреть, пока думаю о том, что хочу ей сказать, но у меня есть только моя память, и я знаю, что это не отдает ей должного, но это все, что у меня есть.
Я делаю все возможное, чтобы представить изгиб ее бедер и цвет ее глаз, когда начинаю печатать.
Каждое слово, каждая строчка, каждый такт… для тебя.
Ты дала мне возможность сказать, и я обязан тебе всем.
«Это чувство тянет меня под себя, мешает уснуть,
Дай мне хоть полшанса, и я отдам тебе все».
Я нажимаю «поделиться» после текста, который написал специально для нее.
***
Раздается стук в дверь, и я просыпаюсь от неожиданности. Должно быть, я задремал.
Снова раздается стук, и я поднимаюсь на ноги. Ворчу себе под нос. Похоже, мой час настал.
Я открываю дверь, и на пороге стоит Джон, держа в руках мороженое в рожке.
Я усмехаюсь.
— Что случилось с Уорреном?
— Ублюдок рано ушел домой.
— Не повезло тебе, — говорю я, протягивая руку, чтобы забрать у него мороженое. — Спасибо. — Я киваю, облизывая его. — Я съем, и можем идти.
Он машет мне рукой, я приглашаю его войти, и он закрывает за собой дверь.
— Не спеши. Я отменил еще несколько интервью, просто на всякий случай — мне показалось, что тебе это не помешает.
Я сажусь обратно на диван, на котором только что спал, и откусываю верхушку от мороженого.
Я был прав, оно далеко не так хорошо, как то, которое она покупала, но я почти слышу ее голос, отчитывающий меня за то, что я не сдержался, так что оно того стоит.
— Они не разозлятся? — Спрашиваю я, имея в виду пропущенные интервью. Он пожимает плечами.
— Пусть злятся. Ты выглядишь расстроенным, малыш.
Я не комментирую и откусываю еще кусочек мороженого.
— Я вижу, ты разобрался с Instagram, — подсказывает он.
Я хмыкаю в ответ.
— Ты видел? Это безумие.
— Я не смотрел. — Я пожимаю плечами.
Он оглядывает меня с ног до головы, морщась, как будто ему больно это делать.
— Что ты делаешь, Беккет? Ты явно даже не близок к тому, чтобы забыть эту женщину.
— Я пытаюсь наладить свою жизнь — вот что я делаю.
— Уверен? С того места, где я стою, на это, блядь, не похоже. Мне кажется, что ты изнываешь по ней, сводя себя с ума. Черт возьми, ты ешь мороженое в десять утра.
Я хмуро смотрю на него.
— Даже не пытайся сказать мне, что это не имеет к ней никакого отношения.
— Не планировал, — признаюсь я, делая еще один глоток.
— Вот и все, — объявляет он, наблюдая, как я ем. — Я сажаю твою несчастную задницу на самолет.
— Я в порядке, — ворчу я. — Мне просто нужен перерыв, — он внимательно смотрит на меня, прежде чем подняться со стула, который выбрал для себя, чтобы сесть напротив меня.
— Закончи этот медиа-тур и можешь взять годовой отпуск, мне все равно — к черту деньги, которые ты зарабатываешь на этом фильме, ты можешь больше никогда не работать, если это то, чего ты хочешь.
Я уклончиво пожимаю плечами в ответ. Честно говоря, я тоже не знаю, чего хочу.
— Я имею в виду, мне будет не хватать твоего очаровательного отношения и улыбки победителя, но, думаю, я бы выжил... с хорошим бонусом, конечно. — Он усмехается.
Я не могу не рассмеяться над этим.
— Я обязательно буду держать тебя в курсе.
Он делает несколько шагов к двери, прежде чем снова повернуться ко мне лицом.
— Я знаю, что все это нелегко и что тебе это не нравится, но я просто хотел сказать тебе, что горжусь тобой. Когда ты сошел с трапа самолета и отказался от всех своих прежних планов, признаюсь, я подумал, что ты сошел с ума, но ты был прав, Бек, то, что ты сделал в этом фильме... превосходит все ожидания, и ты должен отдать себе должное за все, чего ты достиг. Наслаждайся своим успехом, ты его заслужил.
Он оглушает меня, заставляя замолчать.
Джон не из тех, кто склонен к чувствам, и он не самый большой поклонник ободряющих речей, но, думаю, то, что его нанял угрюмый малыш, повлияло на него.
— Спасибо, Джон, — бормочу я, внезапно смутившись от своего жалкого поведения.
Он кивает мне и исчезает за дверью, закрывая ее за собой.
Я сомневаюсь, что он успевает сделать больше нескольких шагов по коридору, когда я вскакиваю с дивана и бегу к двери, на ходу выкрикивая его имя.
Он останавливается как вкопанный и удивленно оглядывается на меня.
— Что такое?
— Ты прав, — быстро говорю я ему, мои слова вылетают в спешке. — Я даже немного не забыл ее. Я хочу найти ее. Я должен.
Он пристально смотрит на меня мгновение, прежде чем его лицо расплывается в лукавой улыбке.
— Самое время. Назови мне ее имя, и я позабочусь об этом.
Я быстро качаю головой.
— Я должен сделать это сам. Если сможешь найти мне имя лучшего частного детектива в округе, желательно того, кто умеет работать на расстоянии, я сделаю все остальное.
Он кивает мне, и выражение его лица становится еще более гордым, чем раньше.
— Я передам его тебе к концу дня.
Глава 18
Блэр
— Что ты имеешь в виду, говоря, что все кончено? — Шипит на меня Харви.
— Я имею в виду, что все кончено, Харви, — повторяю я в очередной раз.
Я повторяю эти слова уже раз двадцать, но он, кажется, их не слышит.
— Я хочу развестись.
— Ты хочешь развестись?
— Ради всего святого, перестань повторять мне все, что я говорю, — огрызаюсь я. — Да, в сотый раз повторяю... Я хочу развестись.
Он усмехается, на его лице застывает недовольство.