— Я отправила тебе электронное письмо, — смущенно отвечаю я.
— С сообщением, которое ты не передал, — добавляет Беккет равнодушным тоном.
— Все в порядке, — быстро встреваю я. — Я поняла, — заверяю я Джона.
— Должен сказать… ты прислала довольно красочный ответ.
Я хмуро смотрю на него.
— Я не ответила...
— Значит, ты не велела мне, цитирую, «отдать Беккета, мать его, Торна», или ты «сделаешь из меня фрикадельки»?
Я смотрю на него, разинув рот, и чувствую, как смех подступает к горлу. Не смейся. Я предупреждаю себя, но уже слишком поздно. Я смеюсь.
— Мне так жаль, — выдыхаю я между приступами смеха. — Я попросила свою подругу Джен проверить мою почту. Она настоящая психопатка, мне жаль.
Я чувствую, как Бек трясется от смеха рядом со мной. Лицо Джона расплывается в улыбке.
— О боже. — Я хихикаю. — Это так неловко.
— Боже, я скучал по тебе, — снова шепчет Беккет мне на ухо. — Ты не представляешь, что бы я отдал, чтобы слышать твой смех все это время.
— Ну, теперь я здесь, и что ты собираешься со мной делать? — Шепчу я в ответ.
Он откидывает голову назад, совсем чуть-чуть, чтобы посмотреть мне в лицо своими прекрасными ярко-голубыми глазами.
— Я сделаю все, что в моих силах, — говорит он, и это звучит как обещание.
***
— Приехали, — говорит он, протягивая руки.
— Я думаю, это больше, чем город, в котором я выросла.
Он усмехается и опускает голову.
— Признаю, что он немного великоват. Но здесь есть уединение, в котором я нуждаюсь, и, черт возьми, не то чтобы я не мог себе этого позволить.
— Верно подмечено, — говорю я, проводя кончиками пальцев по мраморной столешнице и оглядывая его изысканную кухню.
Я чувствую на себе его взгляд с расстояния в несколько шагов.
— О чем думаешь? — спрашивает он.
Я отвечаю, не глядя на него.
— Я думаю, у тебя есть все это… ты — это ты, и у тебя есть все. Что я могу предложить такому мужчине, как ты?
— Себя, — просто говорит он. — Все это, — он оглядывается по сторонам, — все равно ничего не значит без тебя. Моя карьера, мои достижения, деньги, все это – я буквально на вершине мира, но мне не хватает тебя рядом со мной.
— Я уверена, что это что-то значит, — шепчу я дрожащим от волнения голосом.
Он качает головой, приближаясь ко мне, и это движение настолько сексуальное, что у меня поджимаются пальцы на ногах.
— Я столько раз представлял тебя здесь, — говорит он, его голос звучит сухо, когда он обнимает меня за талию и целует в губы.
— О, да? — Я выдыхаю. — И что я делала?
Я задыхаюсь, когда он поднимает меня в воздух и усаживает на скамейку.
Он устраивается у меня между ног, в тот же миг его пальцы скользят под мою рубашку и скользят по коже.
— Мы делали всякие грязные вещи, — бормочет он, в то время как его пальцы продолжают сводить меня с ума. Я так долго мечтала о его руках на моем теле.
— Ммм? — Спрашиваю я, и мой ответ звучит почти как стон.
— Да… как мытье посуды... — говорит он с дерзкой ухмылкой. Я легонько хлопаю его по руке и смеюсь.
— Ты меня дразнишь.
— Есть что-то, чем бы ты предпочла заняться? — спрашивает он, и его блестящие голубые глаза просят у меня разрешения продолжить.
— Я хочу, чтобы ты показал мне свою спальню, — шепчу я, наклоняясь, чтобы прижаться губами к его губам.
Он углубляет поцелуй, пока мы оба не начинаем задыхаться.
Я вся горю. Ни один мужчина никогда не заводил меня так, как Беккет.
— Серьезно, твоя спальня...
Он хихикает и подхватывает меня на руки, его большие ладони сжимают мою задницу, пока он несет меня через столовую, по коридору, вверх по лестнице, еще по одному коридору, прежде чем, наконец, остановиться перед дверью.
Я в последний раз вдыхаю запах его шеи, прежде чем он опускает меня на пол.
— Пришли.
Я захожу в комнату раньше него, окидывая ее лишь беглым взглядом.
Это типичная мужская комната, в ней почти ничего нет, но все, что меня сейчас волнует, — это большая кровать у дальней стены.
Я опускаю руку и медленно и обдуманно расстегиваю каждую пуговицу на своей рубашке, пока она не распахивается спереди.
Он стоит в дверном проеме, все его внимание сосредоточено на мне, и, к его чести, даже когда я снимаю рубашку, обнажая белый лифчик, его взгляд ни на секунду не отрывается от моего лица.
Я опускаюсь ниже, расстегиваю пуговицу на джинсах и молнию. Судя по почти болезненному стону, который он только что издал, готова поспорить, что его внимание переключилось на мое тело.
Я спускаю их вниз по ногам и наблюдаю, как его горло вздрагивает, когда он медленно сглатывает.
Я никогда не думала, что окажусь здесь и буду показывать стриптиз для этого мужчины, но это происходит на самом деле, и я чертовски нервничаю.
Я высвобождаю ноги из джинсов и в таком виде стою перед одним из самых желанных мужчин в мире, одетая лишь в пару крошечных кружев.
— Черт возьми, — выдыхает он. — Господи, ты такая красивая.
Уверена, что он видал и получше, ведь этот город кишит супермоделями и актрисами, но я не говорю ни слова.
Этот момент не о них, он о нас, и я ждала его достаточно долго.
Он, должно быть, чувствует то же самое, потому что в мгновение ока оказывается передо мной, его рубашка уже стянута через голову, а джинсы наполовину спущены с ног.
— Черт возьми, — выдыхаю я. На нем «Кельвин Кляйн». Черные боксеры. Конечно. Это самое сексуальное нижнее белье, которое он только мог надеть.
Я точно фанатка, потому что все, о чем я могу думать, — это статья, которую я прочитала в каком-то дрянном журнале, в которой говорилось, что это его любимое нижнее белье. Думаю, иногда то, что вы читаете, в конце концов, правда.
Он полностью стягивает джинсы и выходит из них, отчего наши тела соприкасаются, кожа к коже.
— Я надеюсь, что смогу оправдать твои ожидания, — шепчу я, протягивая руку и обхватывая его за шею. — Твое воображение может оказаться лучше, чем реальность.
— Ты уже превзошла все мои ожидания, которые у меня когда-либо были.
Его руки блуждают по моей обнаженной коже, оставляя за собой огненный след, и желание настолько сильное, что я не знаю, как мы когда-нибудь выберемся из этой спальни.
— Теперь ты моя, Блэр, — говорит он мне, и это обещание, которое я не могу сдержать, даже если бы захотела с ним поспорить.