Я наблюдаю за проплывающими мимо незнакомыми улицами, пока она везет нас в следующий пункт назначения.
— Знаешь, что я считаю дерзким? — Спрашиваю я ее.
— Просвети меня.
— Тебя. У тебя есть привычка подцеплять незнакомых мужчин на улице и катать их по городу?
Она усмехается.
— Тебя вряд ли можно назвать незнакомцем.
— Ты не знала меня, когда предложила подвезти.
— Ты Беккет Торн. К тому же, я нагуглила все твои имена, так что мы действительно как старые друзья.
Я удивленно качаю головой.
— Ты же понимаешь, что половина из того, что ты читала обо мне, неправда, верно?
Она искоса смотрит на меня.
— Я не собираюсь говорить, что твоя ложь о своем возрасте меня не задела, — драматично произносит она.
Я усмехаюсь.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать шесть, но мы говорим не обо мне. Я хочу знать, о чем еще солгал Интернет.
— Задавай мне сложные вопросы, — говорю я ей, жестикулируя руками, чтобы она продолжала.
Она, не колеблясь, приступает к делу.
— Я читала, что тебя сбил автобус.
— Полуправда. Меня как бы задели. Сломал запястье.
— О.
— Да.
— Ходили слухи, что ты когда-то был женат.
— Неправда, — говорю я ей, и от меня не ускользает улыбка, появляющаяся на ее губах. — Меня видели, когда я разглядывал обручальные кольца, и оттуда поползли слухи.
— Так ты был помолвлен?
— Нет, я помогал приятелю выбирать кольцо для его девушки.
— О-о-о, — воркует она. — Это действительно мило.
— Что я могу сказать? Я большой любитель милостей. — Я пожимаю плечами.
— Итак, она согласилась?
— Да. Они женаты уже пару лет. Вообще-то, у них скоро будет ребенок.
— Так почему же ты не пошел по этому пути? Боишься стать похожим на отца? — поддразнивает она.
Мне и раньше задавали подобные вопросы в бесчисленных интервью, и мой стандартный ответ — твердое «без комментариев», но здесь, с Блэр, я хочу дать реальные ответы, а не те, что отфильтрованы СМИ.
— Ты когда-нибудь читала новости о том, что у меня будет ребенок? — Я спрашиваю.
Она быстро качает головой, и я делаю мысленную пометку сказать Джону, что он проделал достойную работу по опровержению этих слухов.
— Да, это было около трех лет назад. У женщины, с которой я встречался, был ребенок — у нас был ребенок… по крайней мере, я так думал.
— Почему у меня такое чувство, что из этой истории ничего хорошего не вышло? — Она морщится.
Она заезжает в парк на главной улице города, выключает двигатель и поворачивается на сиденье лицом ко мне.
Обычно я нервничаю из-за того, что сижу вот так, без тонированных стекол или чего-то еще, что могло бы скрыть меня в оживленной части города, но сейчас меня это нисколько не беспокоит. Присутствие Блэр расслабляет меня.
— Потому что это ни к чему хорошему не привело, — подтверждаю я, проводя рукой по своим слишком длинным волосам. — Короче говоря, это был не мой ребенок. Она спала с двумя другими парнями, и он был один из них.
— Бек... — шепчет она с сочувствием в голосе, но я не обращаю на это внимания; все, о чем я могу думать, — это то, что она наконец перестала называть меня полным именем.
— Он был моим сыном в течение двенадцати недель, прежде чем я узнал, что на самом деле он не мой.
— Вот черт, — выдыхает она.
— Ты часто это говоришь.
— Ты пробуждаешь во мне это.
— И после этого она ушла, забрав его с собой, и я больше никогда их не видел.
— Я даже представить себе не могу, как тебе было больно.
Я бы тоже хотел этого не представлять. Это старые раны, но они глубоки. Они все еще болят по сей день.
— Ты любил ее? — спрашивает она, и меня поражает, как легко я могу ответить на этот вопрос.
— Нет. Я хотел, я пытался, но ничего не вышло.
— Ты не можешь выбирать, кого любить, — мудро говорит она мне.
Я хочу спросить ее, любит ли она своего мужа, но я этого не делаю. Я и так уже достаточно переступил черту для одного утра.
— Я думаю, что в любом случае все сложилось к лучшему. Просто было бы тяжелее потерять их обоих, если бы я действительно любил ее... Хотя я любил его. Я действительно любил.
— Мне жаль, что это случилось с тобой, Бек. — Она протягивает руку и сжимает мою.
— Ты зовешь меня Бек.
Она хихикает и вырывает свои руки из моих, и я сразу же начинаю скучать по прикосновению.
— Я решила, что если собираюсь провести весь день с суперизвестным актером, то самое меньшее, что я могу сделать, это называть его по имени, — подмигивает она мне.
— Мне нравится твоя логика.
— Нам лучше пойти, иначе пропустим наше окно.
— Наше окно для чего?
— Поменьше болтовни, суперзвезда. — Она хлопает в ладоши и выскакивает из машины.
Я не знаю, куда, черт возьми, она направляется, но знаю одно: если она куда-то идет, я следую за ней.
Только когда мы заходим в здание и поднимаемся на половину эскалатора, запах попкорна ударяет мне в нос, и я понимаю, где мы находимся.
— О нет, — стону я. — Ты ведь не покупала нам билеты на мой фильм, не так ли?
Она невинно хлопает ресницами, глядя на меня.
— Нет. Я могу честно сказать, что не покупала билеты на твой фильм.
— Тогда чей фильм мы смотрим?
Она одаривает меня робкой улыбкой.
— Твой...
— Но ты же сказала...
— Я же сказала, что не покупала билеты. Мы пробираемся тайком.
Я поворачиваюсь и пытаюсь спуститься обратно по эскалатору и сбежать.
Она хихикает и хватает меня за руку.
— Не так быстро. Ты пойдешь со мной.
— Я не могу прокрасться на свой собственный фильм, — шиплю я ей вполголоса, внезапно осознав, что меня могут узнать.
Мы добираемся до вершины, и я лихорадочно оглядываюсь по сторонам, но никто даже не смотрит в мою сторону.
Она не обращает ни малейшего внимания на мою панику — на самом деле, она кажется совершенно спокойной.
— О, ничего себе. — Блэр фыркает и тянет меня за руку. — Смотри.
— Боже милостивый, — бормочу я. — Пожалуйста, скажи, что мне это только кажется. — Это вырезанный из бумаги снимок меня без рубашки в натуральную величину.
Она тащит меня к нему, и я наблюдаю, как она пожирает меня взглядом.
— Ты сфотографируешь меня с этим картоном?
— Ты шутишь? — Я сохраняю невозмутимый вид.
Она прикусывает губу и качает головой, глядя на меня. Я вижу, что ей приходится прилагать невероятные усилия, чтобы не рассмеяться, и, к ее чести, у нее это пока не получается.