Интересно, когда приедет полиция, я смогу выкатить ему обвинение в самоуправстве и причинении морального вреда? Не мешало бы.
Пока я мечтала о встречном иске, мы подошли ко входу в особняк. В тот же миг дверь — словно сама собой — распахнулась.
— Проходите в гостиную, — прилетело в спину. — Не оглядывайтесь!
Я послушно прошла в гостиную и сразу увидела брюнетку. Она стояла напротив старинного бюро: ее руки тоже были заведены за спину.
Обычно бюро пустовало, но сейчас на нем стоял серебряный канделябр с тремя длинными горящими свечами.
Этот канделябр я видела и раньше — в подвале, среди других старинных вещей. Но вот чтобы им кто-то пользовался по назначению, до этого момента не видела ни разу.
Свечное освещение, оживив тени, придавало гостиной пугающую таинственность, отчего мне стало немного не по себе.
Я застыла на месте — что дальше?
— Алексис, — голос за спиной оставался бесстрастным. — Эта девушка нарушила запрет приближаться к особняку. И не просто нарушила — она за нами следила. А потом, воспользовавшись моментом, устроила беспорядок около пруда. Думаю, она заслужила наказание. Как ты считаешь?
— Да, мистер Д., — мгновенно откликнулась брюнетка.
Значит, я не ошиблась. Это действительно был мистер Д.!
Брюнетка тем временем продолжила:
— Совершенно с вами согласна. За такое нужно наказывать.
Лицо ее при этом, как обычно, ничего не выражало. Мне еще больше стало не по себе.
— И как же мы ее накажем, Алексис? — спросил мистер Д.
— Так, как подобает наказывать непослушных девочек, мистер Д.
После этих слов брюнетка вытащила из-за спины какой-то продолговатый скрученный предмет и шагнула мне навстречу.
Когда я поняла, что она держит в руке, то содрогнулась от ужаса. Сердце забилось так сильно, что едва не выпрыгнуло через горло. Во рту пересохло.
Теперь я осознала — никакой полиции не будет! (Ну, если только сам мистер Д. не вырядится в униформу и фуражку.)
Я попала в логово извращенцев, и сейчас они начнут ставить надо мной свои «эксперименты»! А потом — камень на шею и в пруд! И никто, никто меня не найдет и не спасет!
Слегка постукивая рукоятью кожаной плетки о ладонь (а в руке брюнетки была самая настоящая плетка!), брюнетка приблизилась еще на пару шагов и зачем-то с расстановкой повторила:
— Так, как подобает наказывать непослушных девочек.
Мамочка, спаси меня! Я еще слишком молода и хочу жить! — во весь голос кричала я про себя. (Но этот крик можно было прочитать разве что в моих расширившихся от ужаса глазах.)
Чтобы не расплакаться, я зажмурилась, закусила нижнюю губу и изо всех сил сжала кисти в кулаки — так, что ногти больно впились в ладони.
— Ну что вы, Алексис. Разве можно быть такой кровожадной?! — усмехнулся за спиной митер Д., но затем в его голосе снова проступили стальные нотки: — Оставьте нас! Я сам разберусь.
5.2
Брюнетка вернулась к бюро и зачем-то задула свечи.
Теперь гостиную освещал только тусклый свет луны.
Мамочка, как же страшно! Скорей бы уже брюнетка ушла.
Конечно, перспектива остаться с мистером Д. наедине в темной комнате тоже не слишком радовала, но у него хотя бы не было плетки. (Во всяком случае, я очень на это надеялась.)
Однако вместо того, чтобы покинуть гостиную, брюнетка медленным шагом направилась ко мне. Стук ее каблуков в тишине был подобен набату. С каждым ее шагом у меня в голове словно что-то взрывалось.
Непроизвольно я попятилась и нечаянно прижалась к мистеру Д. В то же мгновение мою талию обхватила его горячая рука.
Сердце забилось еще быстрее, но (то ли от страха, то ли от неожиданности) я даже не попыталась вырваться.
Брюнетка тем временем подошла вплотную. Я оказалась зажата между ней и хозяином особняка и почувствовала, как в моих волосах смешивается их обжигающее дыхание, а в воздухе — ноты пряного и смолянистого парфюма.
Ладони вспотели. По телу пробежала нервная дрожь.
Чего они добиваются?!
Брюнетка встала на цыпочки и потянулась вперед. Ее округлости уперлись в мои виски. По шее скользнул кружевной волан фартука. Рукоятка плетки коснулась бедра.