Большими шагами он молниеносно приближается ко мне, не обращая никакого внимания на мое оружие.
— Не подходи! Я выстрелю! — я пытаюсь предупредить, но его рука крепко сжимает мое запястье, отводя его в сторону, и пистолет просто падает. Из меня вырывается визг, когда его рука двигает от руки к шее. Он сжимает ее вокруг моего горла, перекрывая воздух. Я цепляюсь пальцами за его руки, пытаясь высвободиться из хватки, но бесполезно. Он в два раза сильнее меня, а желание убить в глазах — непреклонно.
Ужас прокатывается по мне, когда он приставляет пистолет к моему лбу. Холодный металл почти обжигает мне кожу. Он смотрит прямо в мои глаза. В его единственном глазе царит хладнокровная решимость.
Но он ждет.
Проходят секунды. Тик. Так. Тик. Так. Часы на стене выносят мне мозг. На моем пороге смерть, но она пришла не за мной. Вместо этого меня оставляют мучиться в агонии страха. Я это ненавижу.
— Пожалуйста, не делай этого, — произношу я. Губы дрожат.
Вместо ответа он сдавливает мое горло сильнее. Я пытаюсь сглотнуть, но давлюсь и кашляю. Пальцами я все еще пытаюсь освободиться от его хватки, но он непреклонен. Я чувствую страх и теперь не могу прекратить сражаться за свою жизнь.
Зачем ему убивать меня? Что я сделала? Кто он? Почему до сих пор не убил меня?
В моей голове витают вопросы и мысли. Я должна бежать. Я не знаю почему. Я никогда не переживала за свою жизнь, кроме этого момента. Момента, когда она под угрозой. Мои инстинкты обостряются на полную катушку.
Его глаза сужаются. Губы складываются в тонкую полоску, и он приставляет пистолет к моему лбу. Я всматриваюсь в него, из глаз катятся слезы. Кажется, будто он скрипит зубами, пока его глаз мечется между моими глазами и губами.
— Прошу… Я не хочу умирать, — мне удается прошептать.
Его ноздри вздымаются. Я слышу длинный истощенный выдох. Его глаз следит за мной как ястреб, не отвлекаясь больше ни на что, и что-то подсказывает мне, что это плохо. Моя жизнь должна закончиться не так. Если бы это было так, я была бы уже мертва.
Он поджимает губы, его пальцы медленно отпускают мое горло. Мои легкие взрываются, как только я втягиваю воздух и кашляю. Но я должна оставаться спокойной. Его пистолет все еще крепко прижат к моей голове, тогда как вторая рука просто опускается. У него смертоносный взгляд, будто он одержим.
Или зол. Он злится на меня? Нет, не может быть. Я даже не знаю его.
— Не убивай меня, — спокойно произношу я. Я смотрю на него, пытаясь заставить его увидеть во мне невиновность, хотя сама знаю, что во мне ее нет. Но все равно, даже после всего того, что я делала в жизни, я не заслуживаю смерти.
Его лицо неподвижно, но что-то дает мне понять — что-то не так. Не так все должно быть. Что-то пошло неправильно. Потому что иначе он бы уже убил меня. И я должна воспользоваться этим.
Трясущейся рукой, я все же тянусь к пистолету. Не дав мне дотянуться даже пальцами, он начинает говорить:
— Сядь.
Его голос темный. Темный не как черный шоколад, а темный как смерть. В нем много недосказанного.
Синхронно с пистолетом, его глаза едва заметно указывают на кровать. Он едва убирает оружие от моей головы. Недостаточно, чтобы я могла пошевелиться. Недостаточно, чтоб дать мне малейший шанс на спасение.
Я передвигаю ногами к кровати так, чтобы он думал, что я готова послушать его. Так, чтобы он не понял, что я все равно сбегу. Я не хочу давать ему повод стрелять в меня без причины. Так что я делаю, как он говорит, и осторожно сажусь на кровать.
Мое сердце бьется о ребра, практически раскалывая их, но я не покажу ему своего страха. Мне нужно успокоиться и наблюдать, что будет делать он. Мне нужны все малейшие детали, нужно помнить все, что случилось, и убраться отсюда. Он не прост: он киллер. Не убийца, на руках которого кровь обычных прохожих. Он тот, кто планирует и просчитывает ходы. Он воплощает опасность, потому что ему плевать. Я могу сказать это по тому, как без зазрения совести он убил Билли.
И мне интересно, почему я его следующая цель.
— Почему?
Он не отвечает. Он просто продолжает направлять пистолет в мое лицо. Хотя, между тем человеком, который вломился сюда и этим парнем передо мной я уже вижу какую-то разницу. Но это все равно не дает мне ощущения уверенности, что я справлюсь с этим. Это не похоже ни на что. А в своей гребанной жизни я повидала немало дерьма.
— Чего ты хо…
— Заткнись.
Его команда краткая и раздражительная, будто я вывела его из себя.
Я хватаю ртом воздух и пялюсь в ковер на полу, чувствуя, что теряю контроль над ситуацией. Мой пистолет прямо возле его ноги. Если бы я смогла схватить его, я бы выбралась отсюда. Я бы могла выстрелить в него. Все равно куда — в лодыжку, в бедро, в яйца, в конце концов. Плевать, лишь бы отвлечь его, пока я уберусь отсюда.
Если бы только дотянуться до пистолета раньше, чем он вышибет мне мозги.
Я сижу на кровати в полной тишине, ожидая следующего шага от моего противника. Я не понимаю, почему он здесь? Он убил Билли и потом пришел за мной. Но почему? Почему он убил его, а не меня? Какое ему до меня дело? Чего он хочет? Он здесь из-за меня?
Чем больше я думаю об этом, тем больше ощущаю себя слабой. Я привыкла верить в жизнь до тех пор, пока она тебе не надоест. Я танцевала ночь напролет, пила любой алкоголь, какой только попадался, я принимала наркотик и курила столько, сколько могла, использовала себя и позволяла мужчинам использовать меня. Черт, да я делала все, что запрещено моралью. Я думала, нет никакой разницы, потому что моя жизнь — моя, и я проживаю ее, как я хочу.
Больше я в этом не уверена. Моя жизнь оказалась на кону. Мне вдруг стало ясно, что то, что я делала, стало явной причиной того, почему я здесь. Мой выбор, хоть и неправильный, привел меня к этому моменту, в котором изувеченный незнакомец хочет меня убить.
Я, наверное, это заслужила.
Я вздыхаю и смаргиваю слезы, которые противными каплями собираются в глазах. Я жалкая. Скулящий мешок с дерьмом. Я не должна ныть. Я пытаюсь сдержать слезы, но это становится сложно. Так же сложно, как признать то, что это делает меня слабой, а я ненавижу слабость. Я не хочу умирать.
Я хочу жить.
Все, что я когда-либо хотела, это жить и чувствовать себя живой.
Сейчас, больше чем когда-либо, я понимаю, что не готова сдаться. Я не готова позволить кому-то решать распоряжаться моей жизнью. Я сделаю все, чтоб она по-прежнему принадлежала мне. Я ее начала. Я ею живу. И я же закончу ее так, как я захочу. Я буду бороться за нее всем, что у меня осталось.
Незнакомец снова вздыхает. Его руки поднимаются, и я только сейчас замечаю его движение. Он трет свою лысую голову, полностью избегая мест со шрамами, что очень меня удивляет, потому шрамов на его голове немыслимо много. Я заставляю себя запомнить это. Это может показаться неважным, или ненужным, но это не так. Каждая малейшая деталь — частица большого пазла, и когда я сложу его воедино, это поможет мне понять все его безрассудство. Мое спасение кроется в его секретах. Чтоб выбраться отсюда, я должна использовать все его слабости против него самого. Он не их тех, кто, поймав жертву, даст ей уйти. Это можно понять по тому, как он убил Билли. Три чистых выстрела. Хладнокровно, четко, точно как он и планировал. У него своя методика. Он тот, кто знает, что делает, и постоянно держит все под контролем. Он тот, кто хочет, чтоб вокруг понимали, что здесь главный — он. Он тот, кому нужно держать все под контролем, пока это его удовлетворяет.