Черт возьми, я надеюсь, что Джилиан права.
Харпер замедляется и переводит дыхание.
— Мы останемся друзьями?
Вспышка надежды умирает жестокой, мучительной смертью. Весь воздух покидает мои легкие, и я полностью опустошен, хотя и знал, что именно так и произойдет. Я знал это с самого начала. Ее действия говорили мне, что я не тот парень, с которым она хочет встречаться.
Но я не думал, что это будет так тяжело.
— Конечно, — говорю я с улыбкой, пытаясь скрыть разочарование, больно жалящее в груди. Потому что тяжелее того, чтобы не быть вместе с ней, может быть только потеря ее дружбы. Может быть, в конце концов «лучшее время» и не было таким плохим описанием наших отношений, ведь мы с Харпер провели потрясающее время вместе, и я не могу представить, что ее не будет в моей жизни. Эти последние несколько недель были самым забавным, ярким и прекрасным временем, которое я когда-либо проводил с кем-то. И если бы Харпер окончательно пропала из моей жизни после нескольких расставаний, странных романтических недоразумений, то эта судьба была бы намного хуже. — Именно этого ты хочешь, верно?
Она кивает.
— Я хочу остаться друзьями. Как вы с Джилиан. Я хочу так же. Хочу прийти на твою автограф-сессию и спасти тебя от толпы женщин с обручальными кольцами в карманах и опасными мужьями. Хочу подарить тебе стиральный порошок, чтобы почистить следы от горячего шоколада, который я на тебя пролила. И, если буду нужна тебе для турнира по боулингу, чтобы выбить несколько кегель, я хочу быть той, кто бросает шар, — быстро говорит она, тараторя каждое предложение и едва дыша. — Я хочу видеть тебя за обедом у Спенсера и Шарлотты, или гуляющим вместе с братом с собаками в парке. Или, если ты когда-нибудь захочешь новую душевую кабину, я хочу помочь тебе выбрать ее.
Боже, ее слова убивают меня и отправляют парить. Они заставляют меня чувствовать себя так хорошо и одновременно так чертовски ужасно. Потому что смысл ее слов понятен. Когда все это закончится. Потому что это закончится. Должно закончится. У этого есть начало и будет конец, как и у всего остального, что пришло и ушло. И я буду сильно скучать по этой женщине, ведь кроме нее мне никто не нужен.
Вот бы я мог сказать ей, что хочу быть кем-то большим, чем напарник или приятель. Но если скажу ей, тогда рискую потерять ее как друга?
На это у меня нет ответа. Я могу читать ее сигналы в постели, но у меня нет и малейшей идеи о том, что произойдет, если я скажу ей, что не хочу быть ее учителем — я хочу быть ее парнем.
И я выбираю путь, который вижу ясно.
— Харпер, тебе лучше всегда быть в моей жизни. С тобой она веселее и ярче. И, если я буду тебе нужен… — я замолкаю, потому что… что я на самом деле сделал для нее? Предложил совет при знакомствах? Высмеял чувака, который использует смайлики? Или просто познакомил ее с несколькими оргазмами? Это тот след, который я оставил? — Если я когда-нибудь буду тебе нужен, то знай, что я всегда к твоим услугам.
Харпер слабо улыбается улыбкой, которая не затрагивает ее глаз.
— Отвезешь меня завтра на вокзал? После вечеринки Хейден, что я устраиваю, — говорит она, и я заставляю себя молчать и не упоминать Саймона — отца Хейден. — Днем я должна уехать в Коннектикут. Помнишь?
Я киваю. Она говорила мне, что в этот уик-энд у нее запланировано несколько вечеринок для парочки магнатов Манхэттена, с которыми она работала раньше и которые переехали в пригород, и попросила меня покормить Фидо в воскресенье. Я даже не знаю, почему она хочет, чтобы я поехал с ней на Центральный вокзал. Но я поеду.
— Конечно.
Моя грудь сжимается. Поездка с Харпер на вокзал кажется такой бесполезной для всего того, что, как я выяснил, я хочу с ней. Но я не могу полагаться на домыслы писательницы любовных романов. Джилиан хочет верить в настоящую любовь. Она зарабатывает на жизнь, придумывая сюжетные линии о том, как младшая сестренка влюбляется в лучшего друга своего старшего брата, и как уроки секса превращаются в «И жили они долго и счастливо». Но это настоящая жизнь. Реальная жизнь полна боссов-кретинов, несправедливости и парней, которым посчастливилось иметь все, что они когда-либо хотели, когда дело касается работы, жизни и искусства… но нужно быть полным идиотом, чтобы думать, что и в любви им везет точно так же.
Я не огорчен. Не зол. Я просто реалист. Харпер Холидей всегда будет «моментом времени», а я никогда не буду по уши влюбленным дураком. Я — сторонник моногамии, а эта серия ночей с ней подходит к своему неизбежному завершению.