Мистер Пошлость
Глава 1
Глава 1
Августина Леонидовна
— Сгинь, нечистая сила, такой сон мне оборвала! Между прочем, там у меня был секс!
Салема смотрит на меня так, будто понимает всю мою горькую участь незамужней женщины, которой слегка за тридцать.
Жалобно мяукнув, спрыгивает с кровати на пол. Зовёт на совместный завтрак, чтобы скрасить наше общее девичье одиночество.
То ли я рехнулась на всю кукушку, то ли стала понимать кошачий язык.
Ох, девочки!
Пора мне снять панталоны безбрачия и надеть самые провокационные труселя. Выйти на охоту. А то я мужика давно не нюхала, чтобы спать спокойно и не фантазировать перед сном того, чего у меня было аж год назад.
Караул!
Забила я на своё женское здоровье ради своей работы – я автор любовных романов. Та, что пишет о любви будучи теоретиком, когда на практике полнейшая Сахара в трусах.
Чтобы не сойти с ума в четырёх стенах, завела «подружку». Вот только ей не нравится мой скучный образ жизни, где я сижу перед монитором компьютера, сочиняя альтернативную реальность для своих читателей.
Выползаю из постели буквально на четвереньках.
Пописать, умыться, расчесаться – утренний марафет по наведению красоты окончен.
Завтрак всегда калорийный для бодрости духа и подкормки серого вещества.
Итак, приступим.
Печатаю: «Глава 1».
Дальше дело не идёт. Муза моя явно трахается на стороне, потому что в голове ни одной мысли о сюжете.
Есть два стандартных шаблона для главного героя.
Первый — высокий, широкоплечий, брюнет с карими глазами и членом как кувалда.
Второй — низенький, щупленький, лысенький с влажными глазками, смотрящий на свою хозяйку, как на обожествлённое существо во плоти.
Для любовного романа нужно воспользоваться первым вариантом, но мне бы и второй подошёл!
— Что ты будешь делать… — убито шепчу в белоснежный экран монитора. — Муза, моя хорошая, вернись ко мне! Умоляю!
В ответ жалобное мяуканье на моих коленях.
— С такими потугами, Салема, мне придётся выйти на работу с чётким графиком, чтобы нас прокормить, — прижимаю к груди свою девочку, которая скрашивает мою жизнь. — Мы же сильные, да? Сильные. Не будем мы рыдать в три ручья, потому что наступила чёрная полоса в моём творчестве. Не будем.
А сама прорыдала в подушку почти час. После заедала стресс шоколадными конфетами, булочками и чем-то ещё.
Склонность к полноте у меня с детства. У нас все полненькие. И я оказалась не исключением в виде худобы на семейных фотографиях.
И вы меня не ругайте!
Настроение хуже некуда, заднице тесно в 50-ом размере, а личная жизнь давно дала трещину. Неудавшееся сожительство со сроком годности в пять лет – не добавило мне уверенности для построения новых долгоиграющих отношений.
— Если Муза сама не приходит, то мы выйдем на её поиски, — бодро заявляю своему отражению в зеркале, поправляя шапку цвета фуксии. — Где её можно найти в семь часов утра? Конечно же, в московском метро! Хоть на людей-то посмотрю!
Двойная порция горячего американо под аккомпанемент моросящего дождя – лучшая симфония для души в дни осенней хандры.
Люди в утренние часы слишком напряжены, чтобы успеть на работу. Они спешат. Редко замечают кого-то вокруг. Безучастны и полностью автономны в своих действиях.
Они не виноваты в этом. Нужда подгоняет их в спину, чтобы те купили новые сапоги своим детям, оплатили по счетам или съездили в отпуск.
Если я в ближайшие три недели не придумаю новый роман, то меня слопает от голода Салема. А о моей кончине напишут в новостной ленте. И, может быть, я тогда прославлюсь.
— Жаль, что вы, Константин, потратили моё время впустую. Для меня не несёт никакой ценной информации, что у вас заболел ребёнок или жену срочно вызвали из декретного отпуска, — перестраиваюсь в другой людской поток, чтобы поспеть за мужчиной, который привлёк моё внимание. — Трудовая инспекция? Дерзайте.
Как так получилось, что я стою за его спиной?
Брюнет. Высокий. Широкий разворот плеч. Модная стрижка. И голос, девочки… Этим голосом можно гипнотизировать на самые сокровенные сексуальные желания.
— Влад, какие пробки?! ЧАС ПИК?! У меня важная встреча через час! — Рычит в трубку, пока я, как заворожённая мужской красотой, впитываю всем, чем только возможно его брутальность.
— Ммм, — с капельками дождя в ноздри забивается его парфюм.
— Ты кто?! Карманница?!