Мои манипуляции не остаются без ответного отклика. Мы оба дрожим от перевозбуждения. Мы горим в нашей обоюдной страсти.
— Девочка моя, — его пальцы в моих волосах, — Тина… Девочка моя.
Ломается что-то во мне. Я уже без ума от этого мужчины. Стараюсь охватить своей лаской каждый миллиметр его кожи. Ласкаю член совсем в другой тональности. Чередую нежность и необузданную страсть.
Балансируя между своим оргазмом, чувствами, желанием доставить Пошлину не менее яркого удовольствия, чем он мне – грубо заглатываю, задерживая не только дыхание, но, кажется, свой сердечный ритм.
Время останавливается для нас двоих. Оно тягучее, как сладкая патока. Оно огненными всполохами проносится по разгорячённой коже.
Глаза в глаза.
Вдруг его глухие стоны затихают, а пальцы прекращают мять простыню. Он напрягается всем телом, и его семенная жидкость выстреливает мне в рот.
Девочки, выплюнуть равносильно оскорблению?
Я видела с каким наслаждением он вылизывал мне промежность. Нет. На такое я пойти не смогу.
Глотаю, продолжая посасывать головку члена.
Когда его дыхание более-менее выравнивается, он тянет меня на себя. Укладывает мою голову к себе на грудь. Гладит по спине, по волосам, сжимает ладонью ягодицу.
— Передохну и займусь тобой вплотную, — хрипло шепчет мне в макушку.
— Куда уж «плотнее», — сиплю в ответ я.
— До оргазма.
— 1/1, — разбирает меня на смех.
— Я не веду счёт. Меня заводит-то, как ты откликаешься на меня, — переворачивает на спину. — Отдохнула?
— Ммм? — то ли испуганно, то ли предвкушающе.
Пошлину не пришлось много работать до моего оргазма. Я уже была заведена настолько от минета, что хватило не больше минуты тугих толчков члена.
Арсений мирно спал в моей постели, когда мне пришло в голову найти пачку сигарет.
На цыпочках выскальзываю в коридор, а далее иду на кухню.
Эта ночь была короткой, но весьма запоминающейся. А её повторение… Подумаю об этом потом.
Глава 16
Глава 16
«Глава 1», — с этого, когда-то началась моя карьера в лице автора любовных романов; с этой точки я не могла сдвинуться всего неделю назад, гадая, смогу ли прокормить единственное живое существо в моей квартирке на окраине; это последнее, что я написала «как самозанятая».
Зажимая губами кончик сигареты, набиваю текст, который транслируется прямиком из моего сердца.
Буквы, как музыка. Я живу в строках, изливая все свои чувства, пережитые в своей спальне, в которой впервые такой шикарный мужчина.
Стоит вспомнить, как именно я «переживала» эти самые эмоции — крепко зажмуриваюсь, будто от этого станет чуточку легче.
Салема мурлычет на моих коленях, свернувшись мягким клубочком. Мне бы сердце успокоить. Вот только отдать такой приказ я не в силах.
Энергию отдаю в виде пары глав, написанных о моём Мистере Пошлости.
— Ты во сколько проснулась? — Арсений застывает на пороге. — Доброе утро, кстати.
— Я не спала, — делаю последнюю затяжку перед тем, как затушить окурок в пепельнице. — Доброе утро. Поспи ещё, если хочешь. Только шесть утра. Даже по моим меркам – очень рано для активных действий.
— Воу, это твоя кошачья подруга? Салема?..
«Моя подруга» перебирается к Пошлину на руки. Мурлычет на его груди, как я когда-то.
Предательница.
Мужик в доме, так она всё своё обоняние подключила. Задницу выпятила, хоть и стерилизованная.
— Она самая, — прикуриваю новую сигарету. — Рада, что вы сразу нашли общий язык.
Хлопнув крышкой ноутбука, занимаю вынужденную позу, словно мне кол всадили вместо позвоночника.
— Салема, мне нужно поговорить с твоей хозяйкой. Что-то она загрустила, — бережно опускает мою кошку на все четыре лапы.
Грациозной походкой текучей сучки, пушистая предательница уходит в спальню.
— Работала? — Арсений кивает на мой ноутбук.
— Написала пару глав, — затягиваюсь.
— О чём книга? — нависает надо мной.
— О женском, как всегда.
Его наглости нет предела. Перехватывает мою сигарету и делает эффектную затяжку, выпуская колечки дыма.
— Ты куришь? — заворажённо наблюдаю, как те самые колечки «тают».
— А ты?
Тяжело вздыхаю.
Создаётся впечатление, что этот человек видит меня насквозь. И на него смотрит закомплексованная женщина, которая желает избавиться от этого красавчика, чтобы надеть на себя удобные трусы-парашюты и растянутую футболку.
— Я первая спросила, — зажимаю ладони между бёдрами, скрывая дрожь в пальцах. — Не видела тебя в курилке.