Через полчаса быстрой езды мы остановились в небольшом амбаре. Выглядело это странно и непонятно. Для чего мы здесь?
Мэддокс, выйдя из машины, открыл мне дверь и подал руку. От такого галантного жеста на душе стало радостно и волнительно. Я ощутила себя принцессой, которую готовы носить на руках.
Я приняла его жест, вложив свою руку в его ладонь. Крепко сжав мои пальцы, он помог мне выйти из машины.
– Грэхэм, – мужчина обратился к своему водителю. Приглядевшись, я заметила, что он весьма молод. Около тридцати лет. – Отнеси мой багаж, мы скоро подойдем.
Грэхэм ответил «Есть, сэр» и принялся выполнять свое поручение.
– Вижу, ты растеряна, – уловил мое настроение мужчина. – Самолет ожидает нас.
Самолет? Юноша, которого я знала, не имел никакого достатка, а его мать работала за три копейки горничной утром и официанткой ночью. Отец бросил мать Мэддокса – Сильвию – когда ей было девятнадцать. Через два месяца Сильвия узнала, что беременна Мэддоксом, но не рассказала о своем положении отцу ребенка. Она вырастила сына одна. Ей никто не помогал, даже собственные родители отвернулись от нее, потому что им было стыдно за сложившуюся судьбу родной дочери. Сильвия не могла позволить жить на полную, ведь ей приходилось оплачивать съемную квартиру, одевать и кормить сына, а также не забывать про его воспитание. Несмотря на недостаток средств, она воспитала настоящего мужчину и человека. Сильвия вкладывалась в образование сына и не забывала, придя с работы в десятом часу, приготовить поесть, проверить домашнее задание своего ребенка, узнать как у него дела и что нового он сегодня узнал. Она старалась выходить гулять с Мэддоксом, показать ему жизнь. То, как это возможно было. Но нередки были случаи, когда есть было нечего: зарплату задерживали, но оплату аренды жилья и налоги никто не отменял. Сильвия варила сыну кашу и кусочек куриного мяса, а сама голодала. Она понимала, что ему это нужнее.
– Мэддокс, – окликнула я мужчину. Он обернулся. – Откуда у тебя все это?
Мой вопрос не был странным или бестактным. В конце концов, мы встречались два года и хорошо выучили друг друга за это время.
– Ты обязательно узнаешь, но не сейчас, – кратко ответил мужчина.
Мы подошли к его самолету. У меня перехватило дыхание, хоть я и летала раньше. Мэд учтиво поддал мне руку. Я ощущала себя словно во сне, мне не хотелось, чтобы это заканчивалось.
На борту самолета были только мы, экипаж и Грэхэм.
– Добро пожаловать, мистер Смит, – сдержанно поприветствовала его стюардесса. – Мисс.
Она кивнула мне. Я ответила ей тем же. Было видно, что Мэддокса уважают и даже немного боятся. Мне не терпелось узнать его историю. Как он к этому пришел? Миллион вопросов вихрем вскружили мне голову, но я поняла, что пропаду навсегда и безвозвратно, когда стюардесса принесла нам фрукты и вино.
– Спасибо, дальше мы сами, – Мэддокс одним легким движением открыл бутылку красного вина, а потом посмотрел мне прямо в глаза.
– Что-то не так? – я сидела напротив мужчины. Светло-коричневое кожаное сиденье было заманчиво удобным.
– Знаю, ты любишь десертное вино, но не фрукты.
В душе разлилось тепло. Я и вправду не люблю фрукты. Вернее, равнодушно к ним отношусь.
Мэддокс нажал на кнопку рядом с собой, и через пару секунд рядом с нами появилась стюардесса. Форма на ней была бело-синяя, волосы собраны в аккуратный пучок, макияж базовый с акцентом на красные губы.
– Мелисса, принесите два стейка, – мое сердце затрепетало еще больше. Он помнит…
Девушка удалилась.
– Спрашивай, Вивьен, – видимо, вопросы были написаны у меня на лице.
– Для чего мы летим в Лас-Вегас? – как я поняла, о своей детальности Мэддокс говорить не хочет.
Он налил нам обоим вина. Взяв наполовину наполненный бокал, немного покрутил содержимое.
– Этот город подчинен мне. Ничего не происходит без моего ведома и разрешения, – Мэддокс поднес бокал и мы чокнулись. – Нравится?
– Очень вкусно, – я скромно улыбнулась. Рядом с ним мне будто снова шестнадцать. Юна, беззаботна и добра. – Мы не могли остаться здесь?
– Нет. Здесь я не могу защитить тебя в полную силу.
У меня перехватило дыхание. Это и вправду ради меня.
– Но… почему? Мы ведь расстались и не виделись десять лет, – я понимала, как глупо может звучать мой вопрос, но услышать ответ мне было жизненно необходимо.
Глаза Мэддокса остановились на моих губах. Лишь от одного его взгляда по моему телу пробежались мурашки.